Ее секрет. Наташа Лестер

все.

      – Я намерена производить косметику, – заявила она. – Губную помаду. Тушь для ресниц. Румяна. Я собираюсь объяснить и показать людям, что косметика – это не обязательно то, что следует тайком заказывать по почте. Если большинство женщин похожи на меня, то им уже надоело выслушивать упреки в том, что с красной помадой на губах они похожи на проституток. Я хочу, чтобы они открыто покупали ее, если им захочется. И я уверена, что так оно и будет. – Она ожидала истеричных воплей, которые должны были последовать за подобным заявлением, но ее встретила мертвая тишина, что было в определенном смысле еще хуже.

      – Провалиться мне на этом месте, – высказалась наконец Фэй. Она раскинула руки в стороны и опрокинула все три бокала на палубу, где они со звоном разбились. – Умница девочка! И тогда я заполучу свою красную краску для губ. Прекрасная мысль, лучшая из тех, которые я когда-либо слышала. Ты ведь согласен со мной? – И она толкнула своего брата локтем в бок.

      Лео вдруг заметила, что Бенджамин в упор смотрит на нее, и под этим взглядом ей стало неловко. Она поспешно затушила сигарету в пепельнице.

      – Косметика, – медленно протянул он. – А ведь мысль и впрямь блестящая. – Он улыбнулся, наклонившись к ней.

      Фэй завертела головой, переводя взгляд с Лео на Бенджамина и обратно, после чего выразительно выгнула бровь при виде их близости. Выпустив длинную струю дыма в ночной воздух, она принялась легонько перебирать свои жемчуга.

      – Откровенно говоря, косметика не входит в сферу интересов моего брата. – Тон ее голоса был ледяным, весь радостный энтузиазм моментально куда-то испарился. – Он – унылый промышленник, который сожалеет о том, что ему пришлось спасать свою сестру из Англии, где она застряла на долгих четыре года.

      – А почему вы застряли в Англии? – поинтересовалась Лео, не понимая, кому адресована ледяная холодность Фэй – ей самой или ее брату, – и желая восстановить атмосферу дружелюбия.

      – Я сбежала в Англию вслед за мужчиной, которого подозревала в том, что он повеса, и он меня не разочаровал, – сказала Фэй. – А потом началась война, и уехать оттуда я уже не могла.

      Разговор прервался, потому что подали ужин, во время которого Фэй вроде бы расслабилась и Лео узнала, что Ричиеры живут в доме, где имеется бальная зала, и что Бенджамин владеет большим мануфактурным бизнесом в Нью-Йорке.

      – Но вы же еще очень молоды, – не смогла удержаться Лео после того, как Фэй закончила.

      Бенджамин улыбнулся.

      – Я принимаю ваши слова как комплимент. Наш отец скончался восемь лет назад. Тогда мне было семнадцать, а Фэй только исполнилось тринадцать. Мне пришлось руководить предприятием вместо него, и я нашел несколько удачных решений. Разумеется, помогла и война.

      – Бендж скромничает в свойственной ему манере, – сказала Фэй. – Он принял предприятие, отягощенное долгами и располагающее всего несколькими ценными активами, а сейчас он один из самых успешных предпринимателей на Манхэттене. Но у всего есть своя