После реальности. Полина Горбова

но обязаны всегда быть готовыми к борьбе. Наш мир зыбок как никогда. Мы полностью зависим от «климкона». Сейчас люди из Отдела экологии с помощью башен контролируют весь климат планеты и каждое погодное условие, при этом создавая микроклимат городов и обеспечивая естественный полив полей. Но чтобы над полями прошел дождь, надо, чтобы где-то стало сухо, а как такое вмешательство отразится на естественных процессах? Чтобы не допустить цепных реакций, приходится постоянно контролировать миллионы параметров. А что если хоть одна башня выйдет из строя и над нашими драгоценными полями вместо дождичка пронесутся торнадо и уничтожат все посевы? А если две башни выйдут из строя, то стихийные бедствия просто уничтожат острова. А мы будем просто лежать в парках на крышах небоскребов и доедать последнюю еду с раздачи в ожидании вымирания.

      Повисла неловкая тишина.

      – Не вижу ничего плохого в вымирании. Все равно вымрем рано или поздно, – вставила Матильда.

      Ян разливает, пьем. Он решает спасти беседу.

      – Кстати, о «климконе». Вы слышали, что на Второй Западной открывается Музей эпохи Нового Возрождения имени Маршаля?

      – Я принципиально не посещаю все, что связано с именем этой канальи! – у Диего к мертвецу были счеты.

      – А что с ним не так? – поворачиваюсь к Диего.

      Диего пускается в бесконечный рассказ о том, как еще в студенческие годы перекопал все архивные записи, касающиеся эпохи героев, а их более шести тысяч. Как он это смог – тайна. Его внимание привлекли несостыковки в материалах, посвященных открытию климатконструктора. Он начал долго и нудно сверять факты и пришел к шокировавшему его выводу: Маршаль украл идею и выдал ее за свою. Конструктор открыла международная группа ученых во главе с доктором Шиджеру Сато и Джейем Рачапалли. Пьер был просто незаметным, но довольно смекалистым ассистентом в одной из лабораторий, его имени даже никто не знал. Когда работа была почти закончена, между учеными вспыхнул конфликт, они разругались в пух и прах из-за какой-то ерунды – права первого имени в диссертации. Рачапалли во время доклада в Совете по науке и технологиям обвинил Сато в присвоении себе его заслуг и вскоре подал в суд. Сато в ответ обвинил Рачапалли в подтасовке фактов, кричал, что он не ученый, а карьерист, готовый по головам и по могилам пройти ради лавров. Начались судебные тяжбы, вскрылись разные неприятные вещи. В это неспокойное время Пьер выкрал материалы, касающиеся конструктора, немного доработал и под шумок присвоил себе открытие. Миру срочно нужно было спасение, поэтому оспаривать притязания Пьера никто не стал. В конце концов, теория и вычисления принадлежат Рачапалли, но прибор придумал и спроектировал Сато.

      – А вот теперь этот говнюк, Маршаль – наше светило! – Диего распалялся.

      Матильда закатывает глаза.

      – На перепутье цивилизации два петуха славу не поделили. Какая разница, кто открыл? И ради чего ты пыль в архиве поднимал?

      – Ради истины.

      – Истины нет, и никогда