Psychica. Алексей Сергеевич Вилков

прежде.

      – Вы хитрец! Впутали меня в свои домыслы, заключив дружественный пакт, и теперь я полноценный соучастник. А я, между прочим, не давал согласия. Мне не нужны никакие масонские тайны. Я приземленный и конченый материалист. Предпочитаю отрезать, пощупать, зашить, перевязать. И не хочу разбираться в кудесниках дистанционного воздействия. Теперь я будто чувствую ответственность перед вами и пропавшими пациентами.

      – Не сердитесь, – Глеб поправил помятые брюки и затянул ремень. – Сейчас мне действительно полегчало. Я излил перед вами душу и очистился, а наступит момент, когда мы поменяемся местами.

      Он завистливо оскалился, но защитные линзы не выдали истинной эмоции, а улыбка превратилась в кривую гримасу с прежней тревогой. Обменявшись слабым рукопожатием, Коромыслов попросил не провожать его и остаться в кафе. Значит, так надо для конспирации.

      Максим терпеливо подождал пять минут, пока его силуэт не скрылся за бетонными заграждениями. Поднимаясь со стула, он увидел ловко оплаченный счет, убедившись в гипнотических способностях психиатра, будто он незаметно сумел ввести его в сомнамбулу. Оставив чаевые, Максим неприлично зевнул и проверил мобильник. Никто не писал и не звонил, пока они философствовали по поводу неведомого оружия и запретных экспериментов.

      Очутившись за колоннами парка, он замер, уставившись на парковку. От обочины отъезжал черный тонированный внедорожник с блестящими зеркалами. Максим вздрогнул и тут же пристыдил себя за трусость и нелепое поведение.

      «Черная машина колесит рядом, – иронично заметил он. – Если они прослушивали нас, то теперь владеют всей информацией. Неужели белокурая официантка – тайный агент дьявольских сил?».

      Он обернулся, наткнувшись на нескончаемый поток посетителей, абсолютно не подозрительных и наивных. Хорошо, что он оставил щедрые чаевые, чтобы откупиться от преследования девчонки. Возникла идея позвонить Глебу и припугнуть черным воронком, но из-за того, что тот реально расстроен, Максим отказался подливать масла в огонь, и замял тему, как бы ему не хотелось подколоть сумасбродного душеведа, так боявшегося возмездия.

      В отличие от своего визави Максим привык к ожиданию смерти. Для него она составляла необходимую часть существования, он встречался с ней лицом к лицу, чувствовал ее дыхание, бегал с ней наперегонки, догоняя и даже опережая. Они связаны неразрывной цепью. Максим всерьез полагал, что научился договариваться с ней, чтобы отдалить собственный срок, играя в кошки-мышки.

      Он вальяжно ковылял до ближайшего метро по Крымскому мосту, пока не позвонила Ульяна. Прислонив к щеке телефон, от неожиданности Маликов чуть не нырнул в реку. Бывшая жена собиралась улететь в Киев к матери навсегда. Пусть катится, куда хочет, но она угрожает забрать Женьку! Отец не позволит потерять сына!

      Заикаясь и теряя самообладание, Максим уговорил