Эмигранты. Александр Олсуфьев

калиткой, Колька задержался на секунду и оглянулся. Мальчишка, наблюдавший за ним и не решавшийся подойти, теперь, сидя на корточках, пристраивал к крепости новую башню.

      – Испортит. Всё испортит, – полный ревности, прошептал Колька.

      – Что ты там бормочешь? Кто испортит? – переспросила Женька.

      – Да вон! Пацан тот!

      Женька обернулась.

      – Не выдумывай. Хороший мальчик. Он же строит, а не ломает. Другой бы разворошил всё, а этот башню делает. Пошли. Не отставай.

      Колька последовал за матерью, то и дело оглядываясь через плечо.

      В номере было прохладно и совсем не душно. Женька прошла к балкону и отдёрнула штору. Солнце светило с противоположной стороны и сад, куда выходили их окна, отдыхал в тени. Средь ветвей порхали и тихонечко пересвистывались какие-то небольшие птички, похожие на воробьёв, под листьями стрекотали невидимые цикады, далёким эхом доносился ритмичный шум прибоя. Вывесив на балконе влажные полотенца, Женька вернулась в номер. Колька сидел на кровати, держа в руках книгу.

      – А что это у тебя? – поинтересовалась она

      – Про пиратов. С собой взял. Читать буду, – важно ответил Колька.

      – Это хорошо. Читать – это хорошо. Давай-ка, ложись. Подушки я тебе подниму, чтобы читать удобнее было, – Женька уложила подушки повыше, Колька откинулся, взял книгу, открыл на первой странице, украшенной ярким рисунком.

      – Ну, как? – спросила Женька.

      – Здорово!– Колька задорно подрыгал ногами – А ты куда?

      – Я в душ, а потом тоже лягу.

      – Угу…

      Женька вошла в ванную комнату. Сняла влажный купальник и, подойдя к зеркалу, критически осмотрела себя. Провела кончиками пальцев по шее, по плечам, коснулась груди. Дотронулась ладонью до живота. Потом встала на носочки, чтобы в зеркале заглянуть пониже и, повернувшись спиной, взглянула на своё отражение через плечо. Недовольно поджала губы.

      «Шея и плечи – ничего, живот … – нормальный, а вот по бокам жирок появился, и попа … Конечно же попа. Попа моя никуда не годится. Это всё от постоянного сидения за столом. Дряхлею с удивительной быстротой. Контора меня доконает, это точно. Всю высосет до последней капельки. Нужно будет поработать над собой. Буду плавать. И утром, и днём, и вечером. Уплаваюсь здесь, но жир этот проклятый сгоню»,– настраивала она себя самым решительным образом.

      Женька подошла на цыпочках к ванне, отдернула занавеску и задумчиво посмотрела на поблескивающий полированным хромом кран.

      «Может быть ванну с пеной принять, как хотела? Нет. Не получится. Устала. Засну в воде, и этим всё мытьё закончится. Не хотелось бы захлебнуться в ванной отеля, а потому, сегодня только душ».

      Вернувшись в комнату, Женька нашла Кольку спящим. Как он сидел, опершись спиной на сложенные в изголовье подушки, так и заснул. Раскрытая на первой странице книга покоилась на его коленях. Женька переложила книгу на тумбочку, осторожно опустила Кольку пониже, подложив подушки под голову. Вернувшись к раскрытому чемодану, она