Явления ночи пред ваши очи. Сборник фельетонов. Анна Голицына

себе одну, а двух других он предполагал отдать обратно в магазин. Но тут-то пульхеру открылся смысл его подводного существования! Он захотел, чтобы все три самки любили его и принадлежали ему безраздельно. Правильные пульхерихи были готовы любить, но не делить. Пульхер метался от одной к другой, наслаждаясь краткими утехами любви, мигом забывал избранницу, зная, что есть ещё две. Каждой он обещал весь аквариум в безраздельное владычество, себя и ещё раз себя любимого. Пока он убеждал в этом очередную жертву его вспыхнувших чувств, другие две ссорились за право владеть самцом. В итоге пульхер доплавался до того, что ни одна из самок уже не хотела любить его, потому что он так быстро исчезал из их жизней, наобещав золотого грунта и вкусных растений, что никто ему не верил, да и что они знали о самом пульхере, кроме его имперских мечтаний?

      Одним словом, самки создали женский клуб и плавали стайкой, а пульхер, обделённый любовью томился в углу аквариума, не ел, тощал, имел бледный вид, так что барбусам вконец надоело его дёргать за плавник, ведь он уже не лез в ответный бой.

      Тогда хозяин аквариума принял мудрое на его взгляд решение. Он понял, что пульхер может быть счастлив, имея свою маленькую империю, и будет счастлив даже в гордом одиночестве, ведь он будет жить воспоминаниями о борьбе за ту другую акваторию. В доме не нашлось ни одной банки, кроме консервной, куда налили воды, насыпали разноцветных камешков, положили перламутровую ракушку и усадили туда пульхера.

      Поначалу, тот горевал, как Робинзон на острове. Но Робинзон недаром стал классикой жанра – пульхер однажды ощутил себя хозяином своей консервной банки, и, плавая по её границам, проверял, нет ли там врагов, желающих отобрать у него его личные воды; а ночами, когда во всём доме тушили свет, пульхер иногда вспомнила лиловато-розовые пятна на теле самочек, вздыхал, желая обладать хотя бы одной, но к утру он также вспомнила, что все самочки были чуточку разные, со своими капризами, и уже хотел их всех разом. К рассвету желание иметь их начинало его отпускать, он с любовью осматривал края своего мира, и начал полировать каждый камушек грунта.

      Однако ночь приходила снова… Бывало пульхер засыпал и грезилось ему, что в этой его консервной банке живёт обалденно красивая пульхериха, плавает вокруг него, обожает, а он молча слушает её речи, только каждый раз сон кончался словами пульхерки: «Я не могу любить консервную банку, коей ты являешься!» И с этими словами она каждое утро покидала его снова и снова…