Мотыльки летят к свету. Марк Ефимович Альперович

по болезни.

      В госпитале более двух месяцев находился на лечении солдат высокого роста в очках, крупного телосложения. По слухам, его отец был сотрудником одного из военкоматов и отправлял сына на лечение из одного госпиталя в другой. Так как служить солдат должен быть в комендатуре ГДР, служба весьма опасная.

      Когда все врачи покидали госпиталь, этот парень по имени Вольдемар, заходил вместе с приятелями в ординаторскую, где они надевали белый халат и белые шапочки, брали фонендоскоп и другие приборы, и заходили в палату к вновь поступившему солдату. В данном случае к узбеку. За ними тянулся шлейф любопытных, желающих присутствовать на трагикомедии. Вольдемар заставлял солдата раздеться догола, внимательно выслушивал его, бил молоточком по коленам, заставлял принимать различные позы, вставлять палец в задний проход, надуваться и делать другие манипуляции, включая манипуляции с половым органом. Лежащие на кровати солдаты прятали от смеха свои лица в подушку. В заключение Вольдемар расспрашивал солдата про его девушку, и как он справляется с нею с такими болезнями и обрезанным почти под корень членом. Некоторые больные от смеха падали с кровати.

      В заключение Вольдемар рекомендовал сделать анализ пота и на ночь поставить клизму, а утром доложить лечащему врачу, что Председатель комиссии рекомендовал немедленно его комиссовать, и на самолете отправить в Ташкент.

      Для анализа пота необходимо было накрыться одеялами и матрацем, заложить под мышки вату, делать интенсивные телодвижения, и затем отжимать пот в пробирку. После получаса таких упражнений солдаты стали опасаться, что с узбеком случится инфаркт, принесли ему мокрую вату, повторяя при этом: «Все равно тебя комиссуют».

      Через пару часов, когда солдат приходил в себя, его приводили в процедурную, где ставил один из солдат клизму (солдаты стеснялись раздеваться перед молодыми сестрами), причем наконечник он окунул в баночку не с вазелином, а со скипидаром. Трое солдат после этого занимали все три туалета в отделении. Многие солдаты выходили в коридор, чтобы насладится предстоящим зрелищем. Узбек вначале спокойно расхаживал по коридору, как это рекомендовалось после принятия клизмы. Затем, анус его, по-видимому, стал беспокоить. Он стал почесывать его вначале пальцами рук, затем об различные углы. И вдруг побежал к туалетам, но двери тех были закрыты. Через несколько минут он закричал нечеловеческим голосом, на который прибежали сестры. Они поняли, в чем дело, и стали стучать в двери туалетов, требуя освободить их, но было уже поздно. По коридору распространилась страшная вонь. Сестры-хозяйки не было, она ушла домой, и узбек вынужден был голым дефилировать по коридору, так как солдаты не пускали обосранного в палату. И подобную «присягу» проходили все новобранцы.

      Заключительная часть комедии была на завтра, когда в палату пришел лечащий врач. Больной, измученный вечерними испытаниями, был очень возбужден.