Жизнь понарошку. Татьяна Летова

А истина все равно откроется. И магазин находится поблизости с домом. Обязательно найдется сердобольная соседка, которая была невольным свидетелем страшной ситуации. Маринке не избежать жестокого наказания.

      Она выдохнула, отпустила плечи сестренки и заплакала. Я подошла к подруге:

      – Давай я с ней поговорю, Марин? Ты сходи за авоськой в магазин, а то еще украдут. А я поговорю с Ариной.

      Марина зашла в магазин, и я увидела, как она наблюдает за нами оттуда. А я опустилась пониже к злобному возмутителю порядка. Аринка еще злилась на всех и на все.

      – Ты хочешь конфеты и денежку?

      При слове «денежка» левая бровь малышки поползла куда-то вверх. Девочка улыбнулась и тут же забыла обо всем.

      – Конечно, хочу, Диночка.

      – С одним условием: ты ничего не будешь рассказывать маме. Марина не виновата, ты сама ушла из магазина. Я дам тебе конфеты и денежку, но если узнаю, что ты проболталась, приду и тут же заберу!

      – Хорошо, Диночка.

      Наш бартер состоялся. Я отдала шантажистке конфеты и сдачу от них. И как только Марина вышла из магазина с авоськой, в которой лежали продукты, мы с Аринкой довольно махали ей руками у входа.

      – Сестренка, я пошутила, – ласково обратилась Арина, – конечно же, я ничего не буду маме рассказывать. Я пошутила.

      Пока Аринка жевала ириску по дороге домой, Марина с восхищением посмотрела на меня:

      – Как? Слушай, подруга, как у тебя получилось поговорить с этой маленькой мерзавкой? Я думала, что мне наказания не избежать. Знаешь, мне кажется, у тебя талант, ты педагог от Бога! По-моему, тебе надо идти в педучилище после восьмого класса.

      – Знаешь, Мариш, мне мама тоже говорит об этом. Но я не знаю, сомневаюсь еще.

      – Да ты прирожденный педагог. Смотри, как сладила с Аринкой, а она у нас еще та врунишка. Мама бы, конечно, поняла меня, но получила бы я хорошенько.

      – Да что тут уметь-то, – уверяла я подругу.

      Знала бы Марина, каким бессовестным путем мне удалось добиться послушания от ее младшей сестры. Но я и сама начинала верить в то, что я доморощенный Макаренко и прирожденный Сухомлинский. Мне захотелось закрепить успех, вот только как?

      Мы, наконец, пришли во двор, где жила моя подруга. Советский уютный дворик, заставленный машинами автовладельцев. Однако места для игр детям было тоже предостаточно. Во дворе располагалась детская площадка. Там была песочница, истоптанная детскими ботиночками, качалка с облупившейся краской и небольшой деревянный домик с окошком. Вся эта красота стояла под высокой ивой. Дерево опустило свои длинные гибкие веточки прямо на детскую площадку, словно прикрывая тех, кто там копошился, как муравьишки. А копошились там три мальчика и две девочки. Они были примерно одного возраста. Лишь один мальчик заметно выделялся по росту. Он был на голову выше своих друзей, но играл в песочнице с не меньшим интересом.

      – Динка, а давай проверим твои педагогические способности, – предложила неожиданно Маринка.

      – Как это?

      – А