Сброд. Константин Квашин

куриную ногу, проглотил пережёванное мясо и, взяв со стола серебряную чашу, не спеша сделал несколько глотков вина. Поставив правый локоть на стол, он выставил в сторону Драгана указательный палец и заговорил, медленно и чётко произнося каждое слово:

      – Во-первых: каждый год на этой арене погибают сотни «хороших парней», одним больше, одним меньше – неважно. Терять такой солидный куш, чтобы сохранить жизнь одному из этих олухов, которые этой жизнью сами ни черта не дорожат – это просто глупо! Во-вторых: я тебе уже говорил, что не верю в твоего бойца, а Чернек уже доказал свою состоятельность и зрители его знают! Мне выгоднее оставить Чернека, а этот бой – отличный способ восстановить его веру в себя! И в-третьих: я не так часто вмешиваюсь в вашу возню, чтобы ты мог позволить себе мне перечить, очевидно забыв, что это МОЯ АРЕНА!

      Последние слова прозвучали, уже явно угрожающим тоном и испугавшийся Драган почувствовал, как его лоб и спина покрылись испариной. Он вскинул руки в успокаивающем жесте и затараторил, пытаясь оправдаться:

      – Я даже не думал тебе перечить, просто хотел узнать: может, есть другой вариант…

      – Его нет! – грубо оборвал его Диомид – Где сейчас твой боец?

      – Он здесь, на арене. Я сейчас же пойду к нему и сделаю всё так, как ты сказал!

      Драган, дрожащими руками схватив со стола мешочки с деньгами и порошком, кинулся к выходу, но Диомид окликнул его:

      – Стой! Я тоже пойду, чтоб ты ничего не испортил…

      Хозяин арены ещё хлебнул вина и, с трудом вытащив из кресла свой толстый зад, пыхтя, направился к выходу. По пути Драган достал из мешочка пять золотых монет и зажал их в руке.

      ***

      Уже совсем стемнело, а Духовлад и его наставник ещё сидели на тренировочной площадке. Молодой боец был слегка обеспокоен тем, что придётся в темноте возвращаться в ночлежку почти через весь «бедняцкий квартал». Это место и при свете дня было не очень-то благополучным, а ночью туда даже городская стража не часто совалась. С другой стороны, он понимал, что явно не является «лакомым куском» для грабителей: из одежды только явно обветшавшая рубаха с коротким рукавом, некогда имевшая белый цвет, да бесформенные войлочные штаны, заправленные в кожаные сапоги, прохудившиеся во многих местах. В свою очередь его крепкие руки, бугрящиеся высушенными мышцами, и мягкая, тихая, но при этом уверенная походка, не сулили возможным противникам лёгкой победы. Не смотря на это, он знал, что в «трущобах» полно недалёких увальней, у которых не хватит ума даже на такую нехитрую оценку, а попусту испытывать судьбу Духовлад не любил.

      Наконец, в свете факелов, освещавших тренировочную площадку, показались Диомид и Драган. Увидев их, Духовлад поднялся и поприветствовал хозяина арены неглубоким поклоном. Военег при этом, остался вальяжно сидеть на лавке, молча наблюдая за происходящим, и выражением лица, демонстрируя явное недоверие. Подойдя, Диомид молча смерил недовольным взглядом безучастного смотрителя снаряжения и перевёл оценивающий взгляд на Духовлада.