Алый проток. Владислав Есман

– младенчество! – дедушка закончил свой продолжительный философский монолог легкой усмешкой.

      «Что за бред несет этот старый хрыч?» – подумал Лев и после небольшой паузы продолжил беседу:

      – А причем здесь я? Я не городской даже! Я из маленького пригорода в трехстах километрах отсюда.

      – Ой, че заливаешь? Ты центровой. По тебе же видно! Ты посмотри – одежда простая, но недешевая. Машина тоже простая, но новёхонькая! Ты ее прям с завода взял и поехал сюда что ль? Впереди много мошек прилипло. Так много, что сразу видно – проехал ты где-то тысячу километров или больше… «Я не из центра, я не городской», – передразнил его старый, но проницательный чудак.

      – Так, о чем мы вообще разговариваем? Дело вообще не во мне, а в Егоре!

      – И в нем тоже!

      – В смысле?

      – Он, видимо, тоже из центра. А страх довел его до младенчества, а маленького ребенка сложно найти, если он не орет конечно…

      – Что, простите? Вы к чему клоните? – с ноткой возмущения спросил Лев, которому уже начинал надоедать этот маразматический, псевдо-интеллектуальный аттракцион.

      – Да напился он, скорее всего, самогона местного, ни бе ни ме не может связать, прям как младенец! – рассмеялся дедушка. – Слушай, не обижайся, юморок у меня такой… В общем, я догадываюсь, где может быть твой, как ты говоришь, друг…

      «Новый приступ маразма или зацепка?» – подумал Лев и ответил:

      – Внимательно.

      – Вспомнил, что как-то в карты играли с мужиками. Ну нормально сидели, говорили за погоду, о делах в деревнях соседних. Вдруг Петрович, мясник из деревни Иванушки, говорит, что в доме старухи Аксиньи, царство ей небесное, поселился бомж какой-то. Вот прям бомжи, конечно, редко бывают здесь в округе, в основном это некоторые местные «отличившиеся» на самогонном поприще – иногда из Иванушек, иногда из соседних деревень. Никто шумиху не поднимает из-за этого, людям в душу стараются не лезть – вдруг человек подумать просто решил или горе какое залечить. Вот и залез, так сказать, пожить подальше от своих стен. Обычно никто не вмешивается, дают человеку немного времени, но на всякий случай держат на контроле – а кто, а откуда, а чего?

      – Очень интересно, конечно, но причем здесь Егор? – спросил Лев, подумав, что старика снова «занесло».

      – Ты подожди, не торопи меня, а то забуду еще… И так не могу вспомнить, когда мы в карты-то играли с Петровичем… Так… все-таки сбил… Так… Вот! Как-то к ним в деревню неизвестный пришел и залег в этом доме. Никого особо не трогал, видели его несколько раз бухого у дома. Здесь тоже решили не вмешиваться. А тут он пару раз учудил: на дороге обоссанный лежал, орал какую-то ахинею. В общем, решили выселить этого пьяницу, а потом уже дом снести – хватит этот притон держать! Но сперва надобно узнать откуда этот пьяница – вдруг с соседней деревни. Тогда спровадить куда полагается! Вот Петрович у нас и спросил: «Не запил ли кто?» Но у нас, слава богу, все хорошо здесь, в этом плане. Петрович говорил, что почти все деревни опросили – пока