Познание французского. Нюансы освоения. Таня Сербиянова

девочек… Одной из них провинциалки, но красивой русской девки, а второй-мулатке, и, тоже ведь очень красивой! Не удержалась, сиротство и девичья красота для нее большая слабость и вот она поддалась искушению и этих двух неудачниц приняла, сверх всех мест и набора.

      Ничего, успокаивала себя Жаннет, первый семестр обязательно для кого-то из нынешних первокурсниц плачевно закончится. Она уже по опыту своему знала, что не все пройдут успешно первую сессию, к тому же вокруг них такие соблазны…

      Эх, девочки, девочки, знали бы вы, куда вы лезете?

      Благородные шаги

      Летнее безоблачное небо и яркое, непривычно теплое солнце успокаивали, хотелось пройтись, подышать этим воздухом, окунуться в волшебное и такое, не позабытое еще тепло близости…

      Неужели я неправа? – рассуждала Жаннет, выходя их здания университета. Я только и делаю, что устраиваю чью-то судьбу, а сама? Один только раз за все эти годы, пока сама карабкалась и пробивалась, только и была счастлива. Счастлива? Ну, ты как скажешь? – вспоминала Жаннетт, задумчиво вышагивая по улице.

      Разве же это счастье, когда ты к нему просто вылезая из кожи, а он тебе как одолжение и потом, это так унизительно – выпрашивать у мужчины близость. Но все же…

      – Нет, я все-таки была с ним счастлива! – даже вслух повторила, как бы себя убеждая.

      Оттого что вспомнила, даже остановилась, оглянулась на полупустынную улицу, успокаивая волнение и внезапное сердцебиение… Уж слишком реальны были видения: он и она у него в ногах.

      Она с настроением отметила это охватившее ее волнение…

      Эх, подумала Жаннет, как красиво вокруг и как здорово сегодня на улице, как-то особенно тепло, а мое настроение… давно у меня не было хорошего секса, давно… Особенно такого, мною любимого, когда я так, а он….

      Она даже от охватившего наваждения тряхнула головой, расправила плечики, гордо вскинула подбородок и пошла себе, звонко постукивая шпильками своих новеньких французских туфелек по асфальту, разогретому дневным летним солнцем. Сама не заметила, как ноги вынесли ее…

      Улица, на которую она вышла, не была оживленной. По обеим сторонам тесно сомкнулись фасады старых, еще дореволюционных многоэтажных частных домов, которые, отбрасывая могучие тени, сдерживали летнее освещение и создавали необычайно спокойную картину летнего дня. Фасады домов в этой части города были украшены многочисленными лепными барельефами.

      Она пригляделась и, как всегда, различая среди всех остальных, высмотрела один из многих, ее любимых…

      На фронтоне дома, напротив, под одним из окон третьего этажа прилепилась прекрасная композиция. Она ей нравилась всегда, а сегодня – особенно, может, оттого что о себе напомнила? Но то, что она усмотрела однажды, точно таким же летним днем, когда выходила как-то с работы, то запомнила надолго. Удивительно похожие на них – ее и его, два барельефа выразительно слились в невероятном и запретном поцелуи… Она засмотрелась…

      – Девушка,