Фамильная трость. Антон Старков

нужны эти имена как воздух. – голову майора уже окутывало плотное облако табачного дыма. – Вчера было совершено покушение с применением магического камуфляжа.

      Преподаватель свернул губы трубочкой, переваливаясь с пятки на носок и обратно.

      – Простите мне моё любопытство. – Вайт казался слегка смущённым. – На кого было покушение?

      В ответ Роберт лишь указал трубкой в сторону Этони.

      – На вас!? – удивлению Мурата не было предела. – Но позвольте, это не возможно!

      – Очень даже возможно и мистер Таун тому свидетель! – парировал Хоуп.

      Преподаватель принялся расхаживать по залу.

      – Заклинание магического камуфляжа крайне сложное и энергозатратное! – он всплеснул руками. – Я бы мог в это поверить, если бы покушение было на какого-нибудь министра!

      Роберт откашлялся.

      – Но мы имеем то, что имеем и он не министр.

      Вайт весь словно сморщился, даже ноги слегка согнулись. Было очевидно, что у него внутри шла моральная борьба.

      – Хорошо, завтра будут вам имена! – выпалил он. – Но это только ради фронтовой дружбы.

      Жандармерия. Здание этого учреждения ни как нельзя было назвать приятным сердцу. Сложенное из серого камня с башней, в которой располагались камеры для подозреваемых. Лестница у главного входа была скромной, если не обращать внимания на статуи двух огромных псов. Говорят, что они зачарованы и оживают в случае нападения на жандармерию или побега, но, правда это или нет, ни кто не знал. Хочется отметить, что жандармерия располагалась в самом центре города, рядом с царским дворцом и казначейством. Других сооружений в центре города не было.

      Войдя в парадную дверь, Хоуп снял цилиндр.

      – Добрый день, сэр, – обратился он к полисмену, сидевшему за стеклом. – меня должен ожидать следователь Эоган Шатт.

      – Секундочку. – буркнул констебль.

      Он снял трубку телеграфа, несколько раз крутнул ручку и стал ждать ответа.

      – Сэр, к вам джентльмен. – отчеканил в трубку жандарм и застыл словно статуя.

      После не продолжительного молчания полисмен положил трубку.

      – Ваши документа, сэр.

      Этони молча показал паспорт.

      – Превосходно, – дежурный оживился. – вам на второй этаж, кабинет номер семь.

      – Благодарю.

      Несмотря на грозный внешний вид, здание жандармерии изнутри было иным. Белые стены и потолок, от времени в некоторых местах стали отдавать желтизной. А дощатый крашеный пол имел особенность местами сильно скрипеть. В голове у Хоупа почему-то всплывали ассоциации с захудалой периферийной психлечебницей.

      Коридоры жандармерии пустовали. Было обеденное время, служители закона занимались приёмом пищи. Дверь кабинета мистера Шатта была точно такой же, как и многие на этом этаже. Различия были лишь в номерах и фамилиях на табличках.

      Постучав, Этони открыл дверь. Кабинет следователя можно было назвать скучным, меблировку предсказуемой. Стол с лампой и трубкой