Сеть Алисы. Кейт Куинн

старая корова, – шепнула я.

      – Верно, – проскрипела Эва. – И я тебя шлепну, если застану здесь утром.

      Пошатываясь, она зашагала по голым половицам коридора.

      Глава вторая

      Эва

      Май 1915

      Лондон

      Шанс, появившийся в жизни Эвы Гардинер, был облачен в твидовый костюм.

      В тот день Эва опоздала на работу, но хозяин не заметил, что она проскользнула в дверь юридической конторы уже четверть десятого. Сэр Фрэнсис Голборо, вечно поглощенный газетным отчетом о скачках, вообще редко что замечал.

      – Вот ваши папки, дорогуша, – сказал он, когда Эва вошла в его кабинет.

      Рослая шатенка, обладательница нежной кожи, обманчиво наивных глаз и красивых изящных рук, Эва приняла стопку скоросшивателей.

      – Хорошо, с-с-сэр. – Одолеть трудный звук лишь с двумя осечками было удачей.

      – Да еще нужно перевести на французский и отпечатать письмо для капитана Кэмерона. – Сэр Фрэнсис обратился к долговязому военному, сидевшему напротив него: – Слышали бы вы, как она стрекочет по-лягушачьи! Мисс Гардинер – наша драгоценность. Наполовину француженка. Сам-то я ни слова не проквакаю.

      – Я тоже. – Капитан улыбнулся, вертя в руках трубку. – Это выше моего разумения. Спасибо, что одолжили свою работницу, Фрэнсис.

      – Пустяки, пустяки.

      Разумеется, Эву никто не спросил, пустяки ли это. А зачем? Конторские девушки – вроде мебели: одушевленнее папоротников в кадках, но такие же бессловесные.

      Тебе повезло, что у тебя есть работа, – напомнила себе Эва. Если б не война, должность в адвокатской конторе досталась бы какому-нибудь лощеному молодчику с отличными рекомендациями. Тебе повезло. И, надо сказать, крупно. Работа не бей лежачего: надписывай адреса на конвертах, сортируй бумаги, иногда отпечатай письмо на французском. В общем, жизнь удалась. Что касаемо поднадоевшей нехватки сахара, сливок и свежих фруктов, это, пожалуй, справедливая плата за безопасность в военное время. Ведь могла бы застрять в северной Франции, оккупированной немцами, и голодать. Да, Лондон живет в страхе, прохожие шарят глазами по небу, выглядывая вражеские дирижабли, но вот в родной Лотарингии, как сообщают газеты, море крови и горы трупов. Она же, слава богу, жива и здорова.

      Повезло, что и говорить.

      Эва молча взяла письмо капитана Кэмерона, в последнее время зачастившего в контору. Мятый твидовый костюм он предпочитал форме хаки, но выправка и чеканный шаг выдавали в нем офицера лучше всяких знаков различия. Лет тридцати пяти, сухопарый, с проседью на висках, капитан Кэмерон говорил с легким шотландским акцентом, но во всем прочем был квинтэссенцией английского джентльмена из романов Конан Дойла. Хотелось его спросить: «Вам непременно нужно курить трубку? И ходить в твиде? Этакое клише вас не смущает?»

      – Я подожду, пока вы закончите с письмом, мисс Гардинер. – Капитан откинулся в кресле.

      – Хорошо, с-сэр, – пробормотала Эва и, попятившись, вышла из кабинета.

      – Вы опоздали, – вместо приветствия