Эквивалент. А. Авинова

что – я рядом.

      Я кивнула в знак того, что все поняла. Кай вышел из комнаты. Давно я не оставалась сама с собой. Мне было так хорошо, сейчас в данный момент, абсолютно одна в полной тишине. Видимо комната была укреплена настолько, что даже звуки сюда не проникали. Я расправила кровать. На подушке лежала пижама – штаны и футболка. Переодевшись и расчесав волосы, я, наконец, забралась в кровать. Часы показывали девять вечера – детское время, но я сразу же отключилась.

      Я проснулась от того, что луна светила прямо на меня. Часы показывали половину двенадцатого. Я не сразу сообразила, где нахожусь. А точно, в своей новой комнате на чердаке. Прямо как Карлсон. Только пропеллера не хватает. Я хотела было уже закрыть глаза и спать дальше, но поняла, что дико хочу пить. Пришлось вылезти из теплой постели и пойти вниз. Свет в доме уже не горел, наверное, все уже спали. Луна была такая яркая, что я могла разглядеть все мельчайшие детали обстановки.

      На кухне я пошла прямиком к холодильнику и достала из него кувшин с водой. Я залпом осушила стакан, потом еще и еще. Как хорошо. Я чувствовала, как вода проникает в каждую клеточку тела, насыщая и оживляя меня.

      Я открыла холодильник, чтобы поставить кувшин на место, и увидела на одной из полок огромный чизкейк. Он выглядел очень аппетитно, я поняла, что хочу есть. Я достала чизкейк из холодильника и отрезала себе огромный кусок. Только я хотела насладиться этим произведением кулинарного искусства, как услышала прямо у себя над ухом голос.

      – Ага, попалась!!!

      Я вздрогнула, вилка вылетела у меня из рук и с грохотом упала на тарелку. Рядом стоял Макс и улыбался во весь рот.

      – Блин, ты что творишь, – рявкнула я, вне себя от злости. – У меня сердце чуть не разорвалось.

      Но Макс, нисколько не смущаясь, продолжал улыбаться.

      – А чего это ты мой торт ешь? – спросил Макс. – Ты же проиграла.

      – Ты обалдел? – грозно спросила я. – Ты же жульничал.

      – Когда это? – изумленно спросила он.

      – Когда стал раскачивать стену, – напомнила я ему.

      – Ой, подумаешь.

      – Подумаешь? – зашипела я. – У меня же палец из—за тебя сломан.

      Макс тут же перестал улыбаться.

      – Как из—за меня? – спросил он.

      – Ты раскачал стену, я стала падать, но палец застрял в одной из прорезей и вывернулся, – пояснила я ему, но уже без злости в голосе, видя, как мальчик расстроился.

      – Прости меня, пожалуйста, – попросил Макс. Мне показалось, он сейчас заплачет от расстройства.

      – Ладно, проехали, – поспешила сказать я. – Но чизкейк мой. За страдания.

      – Заметано, – мальчик улыбнулся.

      – Угощу кусочком, если удалишь мой вопль со своего телефона, – предложила я.

      – Удалю, если дашь два, – тут же стал торговаться Макс.

      – По рукам, – согласилась я.

      Мы пожали друг другу руки. Макс достал тарелку и отрезал себе почти половину чизкейка. Он даже вскипятил чайник и заварил чаю себе и мне.

      Мы молча если торт, запивая его чаем, каждый думая о своем.

      – Слушай, – я прервала молчание. – На какого