Бестиарий пьес. Тимофей Юргелов

открыта, двери-то надо закрывать перед дракой. (Оглядывается по сторонам.) А тут все, как было: торшер тот же, и сервант, что я еще покупал, и даже балерина на нем, с отколотой ногой. Ничего не меняется, а главное ― вы не меняетесь.

      Борис. Ты зачем приехал? Мы же договаривались на завтра о переезде.

      Леонид Борисович. Должен я посмотреть, где буду жить, ― вернее, с кем мне предстоит жить… Это, как я понимаю, Петр Иванович, твой тесть. (Подходит к Ивану Петровичу, протягивает руку).

      Борис. Иван Петрович.

      Иван Петрович (делает вид, что приподнимается). Здорово.

      Леонид Борисович. Приятно познакомиться. И кресло это я еще покупал. Видишь, все тебе оставил, ушел, можно сказать, в чем мать родила. Здравствуй… (Целуется с Галиной.) Как отдохнули?

      Галина. Папа, ты зачем согласился на очередную его аферу? Ты же знаешь: ни к чему хорошему это не приведет.

      Леонид Борисович. А я еще не соглашался ― я сказал, что подумаю.

      Борис. Как не соглашался? У нас же все договорено! Там люди уже на чемоданах сидят ― как, по-вашему, я буду выглядеть после этого?..

      Леонид Борисович. Как есть ― мелким жуликом. Да тихо ты! Будешь мельтешить ― точно откажусь… (Останавливается перед Марией Семеновной.) Ну, здравствуй, Маша. Видишь, как бывает, ― а говорят два раза в одну реку войти нельзя. С нашими детками и не такое возможно.

      Мария Семеновна. Леонид Борисович, вы Борю не подведите, пожалуйста. Я вам дальнюю комнату уступлю…

      Леонид Борисович. А что это ты со мной на вы? ― не первый день вроде знакомы.

      Мария Семеновна. Да за то время уже раззнакомиться успели ─ пока знакомы были…

      Леонид Борисович. Ну-у… А комнату какую ты мне предоставить собираешься? Ту, что окнами на юг? Эту?.. (Открывает дверь в комнату, заходит туда. Все, кроме Ивана Петровича, следуют за ним).

      Иван Петрович (в сторону). Хм, а я переезжать не хотел ― тут не хуже, чем в сериале намечается… Дальше, наверно, еще хлестче будет…

      Все возвращаются.

      Леонид Борисович. Да-а, ничего не меняется: мебель вся та же. Детки, один ― бизнесмен, другая ― в горадминистрации, себе евроремонт сделали: шкафы-купе, джакузи, ― а матери нового дивана купить не могут!

      Мария Семеновна. Да мне ничего не нужно, ― главное, чтоб у детей все было.

      Иван Петрович. Все лучшее детям ― все худшее старикам!

      Галина. Это он беспокоится, потому что самому на том диване спать придется. Да, папа? А квартира так и так материна, это она ее за работу на химкомбинате получила. И здоровье там оставила.

      Леонид Борисович. Вот змея! Пригрел, называется, на груди…

      Галина. Не сильно-то и пригрел ― мама нас на себе тащила! От алиментов она отказалась, а зря. Посылал ты меньше, чем мог на своей профессорской должности.

      Мария Семеновна. Гала!.. Перестань, ну что ты плетешь…

      Борис. Ну что к отцу привязалась!..

      Галина. Что перестань? ― не правда, что ли? Обещал помогать, пока будем в институте учиться, а сам ни копейки не дал. Мать корячилась