Бестиарий пьес. Тимофей Юргелов

(смотрит на нее, молча достает из сумки кошелек, однако деньги дать забывает). Как ты вообще посмел отцовской квартирой распоряжаться без моего ведома! Ты что, не знаешь, что там пятьдесят процентов моих?

      Борис. Какие пятьдесят! Мы же договорились, что тебе достанется семьдесят процентов материной жилплощади, а мне тридцать здесь и сто процентов батиной― такой уговор был?

      Галина. Ха, молодец какой! Решали мы ― фифти-фифти: там пятьдесят и тут пятьдесят. А ты площадь там выделял, на которой имеешь право кого—то селить? Ты должен был сначала по обоюдному согласию со мной выделить площадь: какая тебе принадлежит, какая мне. Может, ты на моей жилплощади как раз поселил. Да и здесь тоже твоя площадь не выделена… Еще Ивана Петровича сюда перевез ─ мало того, что его квартира так и так вам достанется…

      Борис. На ту квартиру ты вообще прав не имеешь ― та квартира моим детям принадлежит. Я же на твою не претендую…

      Галина. Да ты что, хитро-мудрый какой! Там, значит, с квартирантов ты плату берешь, а здесь проживание, по-твоему, ничего не стоит?! Тут что тебе ― бомжатник какой-нибудь?

      Иван Петрович. Эй, вы че, совсем нюх потеряли? Мы еще живы, между прочим! Вот помрем, тогда будете нашу жилплощадь делить.

      Галина. Так это Боря ваш любезный дележку устроил ― я, что ли, к вам жильцов пускала?

      Дарина. Ма, ну дай сто рублей.

      Галина. Да отвяжись ты, худая жизнь!

      Дарина. Ба-а, тебе жалко, что ли?

      Галина. На ― и отвали! Только не долго ― скоро поедем.

      Дарина. Ба-а… (Берет деньги и уходит).

      Борис. Кому сколько жилплощади принадлежит, ты первая начала выяснять. Квартиранты полгода ― ну год от силы ― поживут и съедут, и Петрович с отцом вернутся по месту прописки…

      Галина. Так год или полгода? На сколько ты сдал?

      Мария Семеновна (растирает бок). Галочка, не надо ссориться ― надо все по-хорошему, мирно решать…

      Галина. А я и не ссорюсь, я просто хочу выяснить, на какой срок он сдал ваши квартиры. Получается, что он и твою квартиру сдает, раз тут теперь общежитие.

      Борис. Ну, на год – тебе-то что с этого?

      Галина. И деньги сразу взял за год, я правильно понимаю?

      Борис. Правильно понимаешь ― ты же мне не заняла, когда я просил.

      Галина. Ага ― разогналась! Сначала две тысячи отдай, что в прошлом году у меня одолжил… Та-ак: ты сейчас при деньгах… Это, по самым скромным подсчетам, если две двухкомнатки сдал, каждая по десять тысяч в месяц ─ и это минимум, ─ за год должен двести пятьдесят кусков получить…

      Борис. Какие двести пятьдесят ― тебе приснилось! Только за квартиру Ивана Петровича, которая тебя никаким боком не касается, ― и то не полностью, а всего за три месяца.

      Галина. Ну деньги у тебя все равно есть ― давай гони две тысячи. Хотя свежо предание, что тебе всего за три месяца заплатили, ― я еще узнаю, какие там три месяца…

      Борис. Да хоть заузнавайся ― ничего ты не узнаешь!

      Галина.