Бестиарий пьес. Тимофей Юргелов

Семеновна. Платья тоже нет. Я старые платья Даринке перешила в лихие девяностые, а новых не покупала.

      Борис. Что же у тебя совсем ни одного платья нет?

      Мария Семеновна. Одно есть, но оно тоже уже все разлезлось. А!.. (Спохватившись.) Есть еще почти новое, гробовое, ─ может, его надеть?

      Борис. Ну-ка, закажи…

      Мария Семеновна идет к тумбочке, достает пакет, из пакета выкладывает на диван нижнее белье, чулки, черные тапки, коричневое платье с белым отложным воротничком.

      Мария Семеновна. Видел, где у меня все лежит ─ и Гале я показала, ─ чтобы обрядили…

      Борис. Не говори глупостей!.. Ну-ка, надень. Тогда и это тоже… (Подает ей чулки и тапки. Мария Семеновна уходит в другую комнату. Борис встает и задумчиво осматривает комнату, замечает за стеклом в серванте пузырьки с лекарствами, прячет их в выдвижной ящик. Достает из него договор дарения, читает).

      Борис. Вот тварь!.. (Кричит.) Мама! Это что такое!

      Мария Семеновна вбегает в «гробовом» платье, испуганно замирает, зажав рукой рот.

      Борис. Я не понял: что за хрень?

      Мария Семеновна (дрожа от страха). Дар-ствен-ная…

      Борис. Какая в жопу дарственная! Ты что, на нее квартиру переписала?

      Пауза. Марию Семеновну сотрясает дрожь, Борис вчитывается в договор.

      Борис. Ну все ─ трындец… Как ты могла? Ты же меня без наследства оставила!

      Мария Семеновна. Не знаю, как получилось… Просто вокруг пальца обвели, облапошили они меня, Боренька. Сама не хотела подписывать ─ и вдруг ни с того ни с сего подписала….

      Борис (хватаясь за голову). Вау! Какой пиздец… Ты же меня по миру пустила. Ты своего сына собственными руками заживо похоронила! (Садится на диван, закрыв лицо руками. Мария Семеновна продолжает стоять, зажимая в ужасе рот).

      Борис (вскакивает и орет во все горло, Мария Семеновна вздрагивает от испуга). Ты что, совсем дура, безмозглая? ─ как такое можно подписывать! У тебя что, на старости лет мозги отшибло! Ты каким местом думала, когда тут свою закорючку ставила?

      Мария Семеновна (плачет). Боренька, прости меня, дуру старую: совсем я из ума выжила…

      У Бориса в кармане звонит телефон.

      Борис. Да, Наталья Владиславовна? Извините ради бога, тут возникли непредвиденные ─ давайте на следующую неделю перенесем… Нет… Ничего не отменяется, ─ просто я сегодня должен срочно уехать… Да, затягивать нельзя, я сам прекрасно понимаю… Да… Да… Еще раз извините. Я вам в начале следующей недели позвоню – как только приеду… Обязательно… Обязательно… Всего доброго, Наталья Владиславовна… (Выключает телефон.) Отменил я страховщицу ─ не до нее сейчас. Ну, рассказывай, как было…

      Мария Семеновна. Боренька, прошу тебя: не кричи ты на меня… Не знаю, как получилось… Они меня заговорили, запутали совсем, ─ голова от ихних слов закружилась: ничего не соображала.

      Борис. Кто они?

      Мария Семеновна. Гала со своим юристом.

      Борис. С Леонеличем? (Мария