Африканская тетрадь. Или по дороге в Париж. Василий Михайлович Нестеренко

ещё не испарившимися капельками росы.

      Но узлы нескольких железнодорожных путей уже напоминали о приближающейся развязке. Видимо, надо было послушать специалистов, да и остаться на этику тогда в Питере. Ведь сегодня я опять подвёл Бога, пока он спал…

      Снаружи постучали: «Следующая станция Киев!»

      Тем не менее, чувство безумной свежести переполняло чашу случившегося праздника. Игра продолжается, маэстро Бо! Так я видел ситуацию с мужской позиции.

      Елена же, грустно и как-то по-джокондовски улыбаясь, впечатывала мне в мобилу номер своего телефона.

      5.Перелёт

      Желто-голубой ИЛ торжественно набирает высоту в бирюзово- закатном небе над Киевом.

      Я не вижу ни одного пустого кресла. Наших моряков уже шестеро. В Борисполе керченскую группу встретил старший механик из Севастополя Владимир Аксёнович Бобров – уже давно не пьющего вида поджарый старик. С ним полноватый, но не крупно сложенный молодой человек. Он электромеханик. Зовут Борис. И ещё – самостоятельно прибывший из Феодосии 2-й механик Николай – крупный белокурый, как потом выяснилось – ариец.

      В Амстердаме пересадка. И ещё 9 часов полёта на огромном полупустом Дугласе до Аккры.

      Группа керчан кроме рефмеханика (т.е. – меня), состоит из вышеупомянутых 3-го механика Виктора Стосова и моториста Юрчика. Последнему – уже 50. Это запредельно критический возраст для рядового состава. Виктору – ещё 38. Он сидит далеко сбоку через проход, беседуя не то с иллюминатором, не то со стармехом, изучающим облака. Рядом со мной в центральном ряду слева место занял розовощёкий Борис. А справа – симпатичная американка сексопильного возраста. Оказывается, едет в центральную Африку с группой учёных-экологов. Зовут Кристи.

      – Чего желаете, господа? – с двухметровой высоты интересуется стюардесса-голландка, подкатывая тележку.

      – Водка, коньяк! – моторист слева от электромеханика выразительно стучит себя по кадыку тыльной стороной ладони.

      Кристи пьёт только пиво, а то, что покрепче передвигается с её подноса на мой. Но и от пива американка хмелеет. Я прикасаюсь к её руке чуть выше локтя. Чувствую что-то горячее, женское в её ответном движении.

      Мои стихи ей нравятся и без перевода.

      Самолёт-аэробус двухэтажный. Над передними рядами кресел расположен большущий монитор с алой лентой траектории полёта, движущейся по географической карте. На спинках передних кресел – индивидуальные экраны поменьше с множеством компьютерных функций. Двадцать лет тому назад в салонах международных авиаперевозок всё было гораздо проще.

      Между болтовнёй на плохом английском и тремя обильными ланчами время уплотняется. Пора прощаться. Предлагаю Кристи свою помощь (у неё два места ручной клади). Прохлада салона сменяется влажной жарой внешнего мира. Гудбай, Америка!

      Девушка шлёт в ответ воздушный поцелуй и исчезает в дверях аэропортовского автобуса. Навсегда.

      Hello, Африка! Аккра – это