Фараон. Кристиан Жак

эти два правителя и вожди племен, входивших в коалицию, выйдут из города безоружные и встанут на колени!

      Узнав, что мой приказ исполнен, я выхожу из своего сколоченного наспех дворца.

      Выстроившись ровными шеренгами, моя армия радуется безоговорочной победе. Меньше года назад, когда я только пришел к власти, кто мог представить, что гордый Мегиддо склонит передо мной голову и перейдет под власть Египта?

      Мятежники трепещут. Их жизнь в моих руках, и они страшатся мести.

      Глашатай Антеф читает текст клятвы, который я ему заблаговременно передал. Каждый из зачинщиков восстания должен ее произнести, и первым – правитель Кадеша.

      – Никогда впредь не стану я бунтовать против фараона, моего повелителя, ибо он распоряжается моей жизнью. Я не подниму против него оружия, ибо удостоверился в его суверенном могуществе. По велению своего сердца он наделяет меня дыханием жизни!

      Голоса клянущихся дрожат… Однако все понимают, что этот торжественный зарок, перед столькими свидетелями, бунтовщики дают не только мне, но и богам. И его нарушение ввергнет их в небытие.

      Получив мое прощение, они все равно останутся трусами, утратившими авторитет в глазах соплеменников.

      – Раз вы поклялись в верности, – говорю я, – можете идти восвояси.

      Заговорщики с облегчением поднимаются на ноги. Им кажется, они еще легко отделались, а участь Мегиддо и пленников их не волнует…

      Ни колесниц, ни лошадей они не получат – только ослов. Долгий путь домой им, правителям, которые привыкли командовать и красоваться, придется проделать на ишаках, как каким-то жалким торговцам. Унижение, столь же мучительное, как рана от стрелы. Глядя, как они неловко взбираются на ослов, солдаты смеются, и им вторят жители крепости. В Митанни настоящие вдохновители этого неудавшегося нашествия скоро узнают, чего на самом деле стоят их жалкие марионетки!

      23

      Я вступаю в Мегиддо. Население встречает меня опасливой тишиной. Какая судьба уготована всем этим людям? Как я намерен их покарать? Женщины и дети прячутся по домам, солдаты сложили оружие возле городских ворот и сгрудились за спинами стариков.

      Один из этих немногих, убеленных сединами, выступает вперед.

      – Я – смотритель житниц. Все мы, жители этого города, склоняемся перед тобой, фараон, и молим о пощаде!

      – Казней не будет, но солдаты отныне – наши пленники. Повелеваю им немедленно сдаться.

      Чиновник оборачивается к молодым воинам и советует им подчиниться – во избежание расправы, которая может затронуть гражданских.

      Колеблются они недолго. Выстраиваются длинной вереницей, и мои командиры направляют их к обнесенному оградой участку, где уже приступили к работе египетские писцы.

      – Драгоценные металлы, зерновые, домашний скот и другие ресурсы региона отныне – собственность Египта. Мои подчиненные займутся их вывозом после того, как оставят вам количество, необходимое для пропитания. Египетские наместники отныне станут править Мегиддо и остальными завоеванными