Олежкины истории. Повести и рассказы. Александр Николаевич Лышков

уже не смог и даже не решался – уловки типа «два квадрильона» и иные конструкции из цифр в расчёт не принимались. Ну, а по поводу самого слова, стоит ли говорить о том, что оно в первое мгновенье вызвало в сознании Олега образ гигантской квадратной эскадрильи самолётов, летящей высоко в небе и почти полностью застилающей собой солнечный свет.

      А улететь вместе с облаком или каким-то другим волшебным способом покинуть этот садик ему хотелось уже давно. Правда, со временем это желание несколько притупилось. Но в первые дни своего пребывания здесь – а было это больше года назад – оно было просто мучительным. Да и, вообще, оказался он здесь, на его взгляд, по какому-то странному недоразумению.

      Как-то, прогуливаясь по дворику, примыкающему к их дому, и не зная, чем себя занять, он откликнулся на предложение матери пойти с ней в какой-то садик, где много детей и где всегда весело. Он перестал орудовать лопаткой в песочнице, пытаясь докопаться до сырого песка – в таком виде он лучше формовался, и с интересом взглянул на мать. Она шла на работу и, остановившись рядом с ним, как бы невзначай позвала с собой.

      – Там тебе будет интересно, там игрушки разные и площадки с качелями. У тебя появятся новые друзья, – продолжала она, попутно сама увлекаясь этой темой. – А вечером я тебе куплю конфет.

      Дома у них всегда безотлучно находилась бабушка, поэтому пристраивать куда-то ребёнка не было особой необходимости. Вот и сейчас она сидела на скамейке неподалёку и прислушивалась к их беседе. Олежка задумался на секунду. Вообще-то его и так всё устраивало. Но почему бы не попробовать? К тому же конфеты. Последний аргумент склонил чашу весов его сомнений в пользу предложения, и он протянул руку.

      В садике Олежку встретили не особо приветливо. Да и обстановка здесь была весьма далёкой от той, которую обещала мама и какую рисовало его воображение. Девчонки все как на подбор были чересчур визгливыми; они постоянно ссорились из-за обладания Мальвиной – единственной куклой с огромными, закатывающимися при наклоне глазами. Мальчишки были под стать им, такими же горластыми и задиристыми, а обещанные игрушки – потасканными и облезлыми: в деревянных наборных пирамидках недоставало колец, а единственный волчок, разгоняясь, противно поскрипывал и дребезжал. Ручка у него болталась и то и дело норовила вывалиться из прорези.

      Воспитатели постоянно призывали горлопанов к тишине, одёргивали шалунов и без устали, нахмурив брови, расставляли особо отличившихся по углам. Углы эти почти никогда не пустовали. Всё это несколько обескураживало: совсем не так представлялся ему детский сад, когда он шёл сюда в первый день. Поэтому знакомиться с детьми и сходиться с кем-то из них ближе как-то не тянуло.

      Но и это было не самым печальным. Для организованной прогулки их выстраивали в колонну, и ребятишки, попарно держась за руки, медленно выходили за ворота