Цена магии. Денис Лукьянов

стоило немного поменять угол зрения, и взору открывалась совсем другая картина. Картина со стороны самого города, которая, строго говоря, была совсем другой.

      Огромная драконья пасть, расположившаяся на крыше, выронила каплю воды, напоминающую толику змеиного яда. Пасть эта, правда, была каменной и никогда не смыкалось – архитектор, создававший ее, решил, что водостоки должны быть не только полезными, но и пугающими, а располагаться им должно прямиком на крыше, словно дракон прилег на нее отдохнуть, обернув хвостом (каменный хвост, к слову, на черепице тоже присутствовал). Но вот архитектор этот, видимо, совсем не подумал о том, что ночью такая морда может испугать до потери сознания.

      Из каменной пасти вырвалось еще несколько маленьких капель. Вода, что скапливалась на крыше, постепенно собиралась в один дружный ручей и текла вниз, вырываясь наружу.

      Темна-синяя ночь одной большой, яркой, контрастной кляксой грохнулась, во всем смысле этого слова, на Сердце Мира. Это была одна из тех ночей, которая не вытягивала буйство красок из окружающего мира, а придавала ему особый, сказочный шарм.

      Иными словами, город надел платье цвета полуночи. Платье от самого умелого кутюрье, с многочисленными бирюльками и стразами. А луна, как огромный прожектор на показе мод, заставляла внимание всех и вся припасть к ногам города в ночном одеянии.

      Даже легкая пелена тумана, напоминающая скорее вихри сигаретного дыма, не убавляла буйства ночных цветов.

      Но туман этот стал серьезным противником для мужчины, который отвлекся на сверкающую точку на уровне моря, что становилась все больше и больше. Главное ошибкой человека, спешащего по своим делам, было то, что он продолжил идти вперед, смотря совсем в другую сторону. А когда мужчина наконец-то повернул голову в нужную сторону, то столкнулся с каменной головой дракона. И, испугавшись, повалился прямо на брусчатку. Если бы действие происходили в комиксе, художник обязательно бы добавил небольшую панельку со звуком, которой издал человек при падении. И написано бы там было, скорее всего, «шмяк».

      И то ли родители этого мужчины могли перемещаться по мультивселенной, то ли просто обладали хорошим чувством юмора, раз решили назвать своего сына именно Ш’Мяком.

      Мужчина встал, подобрал свой тряпичный саквояжик, который хамелеоном сливался с остальной, темно-синий, как тени в женской косметичке, ночью, и поспешил дальше.

      Но был у всего происходящего и третий угол обзора, самый неожиданный.

      Черная фигура, словно выжженная на полотне мироздания, наблюдала за ночью из окна башни, что возвышалась в центре города. Окно это было выше человеческого роста, и через него открывался вид на все, что происходило внизу. И все, что было там, казалось миниатюрным, словно фабрика микроорганизмов. Но все это было внизу…

      Гуталиновый силуэт отошел от окна, двинулся куда-то, а потом взял с небольшого столика несколько газет, среди которых был и свежий "Сплетник Златнонорска".

      И человек принялся читать, собирая в своей голове картину…

      Под покрывалом ночи