Королева в тени. Анна О’Брайен

У меня, например, до сих пор нет ответа на вопрос, как мне заполучить вас обратно. Есть какие-то идеи?

      – Нет.

      – Признайтесь, а вы сами хотите вернуться? Я в этом даже не уверен.

      – Как и я тоже. Я больше не уверена, что вы по-прежнему любите меня. Или что я люблю вас.

      – Какая же вы глупая, Джоанна.

      – Я нахожусь в осаде, Томас, – сказала я, и он удивленно поднял брови. – Вы ведь не можете рассчитывать, что нам будет легко жить в такой близости друг от друга. Так зачем вы все это делаете?

      – Не считая того, что мне нужно как-то зарабатывать на жизнь? Все очень просто. Так у меня будет возможность видеть свою жену. Я смогу разговаривать с ней, служить ей, даже не касаясь ее. Даже если при этом я не смогу уложить ее к себе в постель.

      Его откровенность тронула меня, как будто моей кожи нежно коснулось птичье перышко. С этого момента наша жизнь становилась сложнее.

      Глава пятая

      Томас Холланд взялся за руководство хозяйством поместья Солсбери очень рьяно, вцепившись в это дело, как изголодавшаяся крыса в засохшие обрезки сыра. Бывший пожилой управляющий ушел на покой, и Томас разом взвалил все дела и проблемы мрачного, разрушающегося и продуваемого сквозняками особняка в Бишеме на свои намного более крепкие плечи.

      Я была поражена той точностью, с которой он выполнял каждую свою обязанность. В том, что рыцарь стал главным распорядителем в конторе управляющего огромным хозяйством крупного магната, не было ничего унижающего его достоинство. Напротив, эту должность можно было считать для сэра Томаса Холланда шагом вперед. И Томас оказался совершенно прав: если он мог повести людей за собой в сражение, то смог найти и общий язык с прислугой всех уровней, от самого низкого до самого высокого, завоевав ее уважение, где нужно рявкая своим командным голосом, а где используя меткое словцо – что-нибудь из солдатского жаргона. Если он чего-то не знал, он спрашивал. С членами совета Уилла он общался с достоинством, к матери Уилла обращался с холодной благопристойностью, которая ей очень нравилась, в то время как его бабушке он всегда старался угодить, бессовестно, но очаровательно. В разговорах с Уиллом он был почтителен, но твердо отстаивал свое мнение. В общем, все они здесь практически плясали под его дудку.

      В этом человеке открывались неведомые глубины, целый ряд талантов, о которых я за время нашего с ним недолгого знакомства даже не догадывалась. Вероятно, он и сам о них ничего не знал до этого, но его постоянное совершенствование в новом для себя деле вызывало мое восхищение и при этом еще больше усиливало мое замешательство.

      А как же его чувства ко мне? Нужно сказать, что вел он себя в отношении меня просто образцово. Как и я по отношению к нему. В таком положении ничего, что могло бы оскорбить Уилла, между нами не было.

      Впрочем, поначалу вдовствующая графиня Кэтрин была более чем подозрительна на этот счет.

      – Я этого не одобряю. Это ваших рук дело, Джоанна?

      – Вот уж точно нет, – легкомысленно ответила я, как будто все это вообще не имело для меня значения. – Я никогда