Художница. Татьяна Буньковская

больше, а самопознание мое через познание мира. Вот так. Вся премудрость.

      – А как вы познакомились с Ярославом? Неужели в нем есть Дар? Он отрицает это.– задумалась Элла, вспоминая как сам Ярослав говорил об этом.– Интересно, какой у него Дар, если он действительно есть у него?

      – Видеть Дар в человеке я научился не так давно, хотя я этому учился по одной лишь причине – мне было очень интересно! Вида была моим учителем, а первый человек, в котором я его обнаружил, был Ярослав. Тогда еще зеленый, двадцатилетний парень удумал окончить свою жизнь. Вида послала меня к нему прекратить это безумство. Скажу честно, отговаривать людей от самоубийства – не то, что я бы делал с удовольствием.– подняв театрально руки, заявил Искатель с улыбкой и ужасом в глазах, – Это не моя стезя! Я начинаю болеть, когда вижу человека без интереса к жизни. И возрождать этот интерес стоит мне больших усилий. Но я был учеником, а Вида учителем. Пришлось повиноваться. И я ни разу не пожалел об этом. Люблю этого глупого дикаря, в которого превратился когда-то интеллигентный парень из зажиточной семьи. Но о его Даре я не могу тебе рассказать. Потому что это – ты. Ты сама должна разгадать его Дар. А сделать это будет не просто, так как он его полностью отрицает. И если ты свой Дар лелеяла, как дитя, то он держит его в черном теле и не дает высовываться. Он его боится!

      Элла промолчала о том, что ей не очень и хочется разгадывать Ярослава. Он рассказал ей о себе практически все, но ей до сих пор он казался непонятным, темным и непредсказуемым человеком. И все же… интерес? Неужели он ей интересен? Чему тут удивляться, если с ним никогда не скучно? Кажется, огонь интереса начал в ней оживать, тот самый, о котором говорил Искатель, но тот ли это огонь?

      Только она собиралась задать еще один вопрос, как за дверью послышались громкие голоса. Ярослава и его тембр нельзя было ни с кем спутать, а вот женские интонации были новыми и они звучали возмущенно и даже угрожающе.

      – О, – Искатель усмехнулся, кивнув понимающе на дверь, за которой происходила стычка, – Вида пришла. Вновь они с Ярославом сцепились.

      Только Элла дослушала конец фразы, как дверь громко открылась и в нее ворвалась женщина с вьющимися светлыми волосами, в охровом платье футляре, в черных туфлях на каблуках и держа на согнутом локте красное пальто. Она глянула остро и с подозрением на девушку, которая сидела на кровати с перепуганным видом.

      Элла сразу узнала эту женщину – бегунья из парка. Только теперь эта необычная женщина была не спортсменкой, а, по меньшей мере, бизнес вумен. Такая себе светская львица, только что из салона красоты.

      – Что ты тут делаешь? – обратилась она к ней, нахмурив брови.– Разве я тебе не ясно сказала, что тебе делать? Зачем ты пошла за этим типом, который только и умеет, что…

      – Вида, – тихо, но твердо остановил ее Искатель, – Случившегося не изменишь, ты сама так говоришь. А злишься ты только потому,