Отражение сказки. Книга шестая. Дюймовочка на заре. Кармэль Марголис

лава 1. Девочка в цветке

      А сказка начиналась очень просто: жила-была женщина; очень ей хотелось иметь ребёнка, да где его взять? И вот она отправилась к одной старой колдунье…

      Все именно так все и случилось с самого начала, только колдуньи в этой сказке не было. Все произошло куда проще: без волшебства и чудес. Женщина поехала на море и встретила статного поляка по фамилии Ковальчик. Курорт закончился, и женщина вернулась в родной город Волжский беременной.

      В конце декабря на рождество женщина наконец стала матерью. Девочка родилась совсем крошечной. Появившись на свет, она не стала кричать и корчиться как все детишки, а вместо этого открыла свои большие серые глаза и принялась всех пристально оглядывать.

      – Отчего ж она не плачет? – спросила обеспокоенная женщина.

      – Терпение, мамочка. – ответила сердобольная акушерка.

      Малышку чуть потеребили за ручки, и только тогда ее крошечный рот обидно искривился, и раздались клокочущие всхлипывания. Девочка плакала тихо, отрывисто, словно уже в этом возрасте она приучала себя к хорошим манерам. Мать спеленала девочку и ввела ее свой дом. Так и стали они жить поживать. Не сказать что было им сладко и легко, но и особой нужды у них не было. Женщина назвала дочь Даниель в честь своей бабушки-польки.

      Даниель росла не одна. Рядом с ней всегда были ее двоюродные братья. Самый старший Алексей – важный и всегда сильно занятой парень. На Даниэль он почти никогда не обращал внимания. Самого младшего звали Дима. Этакий лопоухий мальчуган. Почти того же возраста что и сама Даниэль. Они часто играли вместе, ссорились, расходились и снова мирились. А вот о среднем брате стоит поговорить отдельно. Если Дима и Алексей были похожи друг на друга внешне и тем, что постоянно важничали и зазнавались, то средний брат Вася был совсем другим. В отличие от Алексея Вася обладал щедрой и открытой душой. Не проявлял лукавства и хитрости ради своей выгоды как это мог легко делать Дима. Вася был единенный братом, кого Даниэль искренно уважала, и на кого распространяла свою детскую любовь. Но мальчишки есть мальчишки. Как ни крути, а вместе им всегда интереснее чем с какой бы то ни была девчонкой, пусть даже если это будет прехорошенькая белокурая Даниель.

      – Можно мне с вами? – просилась она.

      – Нет. – важно отвечал Дима. – Девчонкам не место на рыбалке.

      – А можно я тоже пойду? – снова просилась она.

      – Нет. – рассудительно говорил Алексей. – Останься и помоги маме.

      К Васе Даниэль с такими вопросами не подходила. Может быть потому что боялась именно от любимого брата услышать такой же отказ.

      Много раз Даниэль пыталась войти в шумную и веселую компанию ребят. Резвиться с ними на речке, ездить на рыбалку, жарить картошку на костре. Пока ей было пять лет, то вечный отказ не бил так сильно по самолюбию, так как у детской души этого совсем мало. Но когда Даниель пошла в школу, она вдруг поняла, что это очень унизительно, когда тебя постоянно оставляют за бортом. И чтобы этого не повторилось в школе, Даниель приложила все усилия, чтобы удержать на себе значимость и внимание одноклассников. Вот тогда-то она впервые начала выдумывать истории, или говоря откровенно врать напропалую. Все началось совсем невинно.

      – У меня дома таких кукол целых пять штук. – сказала она как-то своей подружке Любе, с которой сидела за одной партой.

      И увидев ее искреннее изумление не посмела остановиться.

      – Да, у них даже есть шкаф с платьями. – добавила она. – Я с каждой куклой играю по очереди. А в субботу и воскресенье я играю с большим плюшевым медведем. У меня все по расписанию.

      – А ты мне потом покажешь? – умоляюще заговорила Люба.

      – Посмотрим.

      В тот день после уроков Даниель скрылась позади школы, и нервно искусала заусенцы на пальцах. До этого дня никто не говорил ей, что врать это плохо, некрасиво и низко. Но чистая душа, которая еще пахнет небесами, где-то глубоко внутри уже осознавала, как нехорошо она сегодня поступила. Жар заливал ее лицо, сковывал горло. Больше всего ей хотелось пойти и рассказать кому-ниюудь об этом. Но в то же время страх и стыд удерживали ее на месте. Под палящим сентябрьским солнцем золотистые локоны Даниель переливались как дикий мед. А в серых, почти что прозрачных зрачках застыли первые стыдливые слезы. Как же теперь ей сказать что все это было враньем. Разворошив волосы на затылке, Даниель крепко пообещала себе, что никогда не признается Любе, что соврала. Но больше врать она тоже не будет. Дав себе такое обещание, она решительно поднялась с места и побрела домой с облегченной душой.

      Рядом с домом она наткнулась на Алексея и Диму. Вместе они пытались запустить в небо бумажного змея. Ветер в тот день был не таким сильным и потому Дама извелся, бегая туда и обратно, пытаясь заполнить крылья змея плотным воздухом. Все было напрасно. Увидев их Даниель тут же забыла обо всех неприятностях и кинулась к братьям.

      – Можно я тоже? Можно мне попробовать?

      – Нет. – сурово заявил Дима. – Ты его испортишь.

      Даниель