Красный Яр. Это моя земля. Литературный путеводитель. А. Востокова

из-за сноубордистов. Зато прогресс в освоении техники стремительный.

      – Факт! – и снова эта ножка в легинсах.

      – За сезон можно круто освоиться. На наших высотах кайф от борда получить легче, чем от лыж…

      – Кста-а-ати! Антонова! А Кубок же? Давай из тебя чемпионку сделаем? – Тоня подмигнула Мишке. Я напряглась, взревновала.

      – Какой еще Кубок?

      Сплю и вижу, кошечка, нас втроем – ты, я и Мишка, ага.

      – Антонова, точно, давай! Погнали завтра? Я тебя познакомлю с инструкторами. Тебе мальчика или девочку? А трассы, а подъемники, а раздевалки там какие… – Мишка хитро прищурился.

      Не то что серверные, да? Кобель!

      Через месяц покатушек в Бобровке Тоня взяла надо мной девочковое шефство: «А ты где живешь? А с кем? А как расслабляешься? А парень есть? Чтооо?! Ты ваще ни-ни?»

      Только слегка. Целовалась с твоим. Не в счет.

      – Ладно, не дрейфь! Наладим тебе жизнь!

      – Может, не надо?

      – Надо, Антонова, надо! Тебе кто из парней в магазине нравится?

      – А я их, что ли, вижу? Они ж наверху!

      – Мда… Ну хорошо. Сначала покажем тебя, а потом выберем из… ну…

      – Претендентов на переспать?

      – Типа того.

      – И?

      – И я тебя приглашаю! Скажем… В понедельник на эль и пиво, во вторник – на коктейли, в среду – на вино. Освобождай вечера.

      – О! Да! Спасибо, что предупредила! Мои вечера обычно расписаны на месяц вперед.

      Шутка.

      – Ага, я так и поняла. Готовься! Морально и… в общем, готовься.

      В понедельник мне было нечего надеть, и я перемеряла дюжину Тониных платьев. Отвергла декольте, вырезы на спине и те, в которых из-под юбки должны быть видны стринги.

      – Ну ты и ханжа, Антонова.

      – Я ханжа, да? Щас вообще никуда не пойду!

      – Ладно, ладно!

      Интересно, как это – переспать именно с Мишкой. Напьюсь – и спрошу.

      Выбрала, наконец, платье в пол. Сзади молния – от затылка до пяток, впереди – ткань под горло – как щит. Надела и успокоилась. В этом, говорю, пойду.

      – Пояс верности дать? – троллит Тоня.

      – Свой-то не снимаешь поди!

      Красилась – два раза попала тушью в глаз. Три раза испортила стрелки. Четыре раза перекрашивала губы.

      – Пока ты тормозишь, всех нормальных парней расхватают!

      – А может, я по девочкам?

      Тоня, не беси меня.

      – Что?!

      – Шучу.

      Наконец, собрались. Вышли.

      Тоня рассчитала верно. В баре с порога становятся закадычными друзьями даже с иноземцами, не владеющими языком. После первого глотка – братание, выпивка на брудершафт. Народа много, тесно, броуновское движение. Сердце стучит в ребра. Выпустите меня.

      Вот чего недостает в моей жизни, мама. Прикосновений. Касаний, чтобы привлечь внимание. Объятий, чтобы проявить дружелюбие. Похлопываний по плечу, чтобы поддержать. Ты-то меня никогда не обнимала. Поэтому мне так холодно. С рождения и сейчас.

      Я