Хочу жить дольше! Записки геронтолога. Валерий Михайлович Новоселов

сегодня. И будет стареть и завтра. Есть и еще одна особенность: средний россиянин имеет больше заболеваний на подходе к своей старости, чем наши соседи по Европе.

      Средний россиянин раньше среднего европейца имеет синдром старческой дряхлости. Так что все на борьбу со старением и дряхлостью. Бороться мы умеем лучше всех в мире.

      Дискуссия о старении. Вы видите это? …Нет не вижу… Но вы же только что это сказали… Да, сказал, но не это. Вы просто это услышали. Вы же не умеете слушать… А вы не умеете говорить… Тогда вы не умеете видеть… А мне и не надо… Да, просто вы уже забыли, что говорили… Нет, я этого не говорил…

      А что про старение модельных животных? А этот вариант я даже не рассматриваю. Как и мух, дрожжей и даже круглых червей (глистов). Их продолжительность жизни и механизмы, лежащие в основе этого признака, совершенно другие, чем у человека. Это моё личное мнение.

      Схожесть кривых смертности мышек, мартышек и автомобильных покрышек не говорит о схожести их механизмов старения.

      Математик Николай Зак (новый член секции геронтологии МОИП при МГУ) сравнил кривые смертности шимпанзе в зоопарке, продолжительность жизни врачей В. И. Ленина и английских королей, правящих в XV – XVII веках. Они во многом оказались идентичными. Вот теперь вопрос, что с этим делать.

      Можно построить кривую выживаемости граненых стаканов в ближайшей пельменной. Она будет в точности похожа на кривую смертности людей. Вывод: построение различных кривых, даже если они похожи, ничего не дает для понимания механизмов старения.

      Мысли во время утреннего кофе из большой кружки. Старый геронтолог рассказал мне как-то про стаканы: обычный стакан гибнет по экспоненте, а граненный по Гомпертцу. Это закономерность такая, правда, простенькая, с рядом ограничений и эмпирическая. Вот теперь думаю куда это применить, если я не пью из стаканов, а только из фужеров, кружек и рюмочек.

      Кривая Гомпертца меня не радует, так как построена на одномоментных событиях смерти отдельных организмов, тогда как люди делают выводы о процессе старения, а это цепочка событий длиною в целую жизнь. Таким образом, зависимость Гомпертца – это стандартная ловушка мышления для геронтолога.

      Моделирование старения на животных напоминает мне ситуацию, когда вам нужно тренировать боксера, а вы заставляете его бегать марафоны. Вы спросите, а причем здесь бокс? А я отвечу, а причем здесь старение мух, когда нас интересует старение человека?

      Вслушайтесь в слова: старение мыши. Еще раз: старение крысы. Тут вопрос не в том, что звучит слово старение, а в том, что нет слова «человек».

      А зачем нам долгоживущие мухи и крысы? А глисты и прочие прелести? А зачем мы тогда изучаем продление жизни совершенно других эволюционных конструкций?

      Как я люблю эти высказывания от специалистов по генетике мухи дрозофилы, когда они говорят, что продолжительность жизни человека определяется на 30% генами. Это в переводе