Тени Салема. Анна Моис

обезумел. Так что я слушаюсь и уважаю Джейсона за двоих.

      Знаешь, дневник, я решила завести тебя в надежде, что если я буду делиться с кем-то тем, что у меня на душе, мне будет легче. Так что я буду карябать на твоих страницах далеко не анекдоты, потому что моя жизнь – не анекдот.

      Четыре месяца назад мои родители погибли вместе с остальными пассажирами авиалайнера. Мы с моим пятнадцатилетнем братом Дэйвом привыкаем жить дальше. Это сложно, но такова наша жизнь».

      – Дэйв, выйди оттуда! Живо!

      «Да, иногда Джейсон не церемонится. Что ж, будет лучше, если я пойду. Позже напишу еще что-нибудь».

      Я положила дневник под подушку. Не потому что боялась, что кто-то прочтет его. Ни Дэйв, ни тем более Джейсон не заходили в мою комнату без разрешения. Я сделала это, потому что так принято – прятать личные дневники под подушкой. И хотя это самое очевидное место, я все равно положила его туда.

      Собрав волосы цвета молочного шоколада в небрежный хвост, я вышла из комнаты.

      Джейсон стоял рядом с дверью в комнату Дэйва. Он прислонился к стене, скрестив руки на груди. Его лицо не выражало ничего. Не знаю, как он умел злиться так, чтобы никто не замечал.

      – Доброе утро! – Улыбнулся он. Я, подняв брови, посмотрела на дверь с табличкой «Пошли вон!».

      – Это акция протеста против школы, – растянул улыбку опекун. Он злился, хоть и старался не подавать виду. Я кивнула головой.

      – Иди завтракать, а то вафли остынут, – заботливо сказал Джейсон и принялся колотить в дверь комнаты парня. Посмотрев на него сочувствующим взглядом, я спустилась на кухню. Честно говоря, так начинался почти каждый день. Дэйв все время выкидывал какой-нибудь номер, чтобы разозлить опекуна. Но Джейсон довольно скоро раскусил его мотивы, а потому он держал себя в руках и не велся на провокации.

      Утро обещало солнечный и теплый день, которого так не хватало этой весной. Его лучи проходили в окна и грели приятным теплом.

      Обещанные вафли лежали в тарелке на столе, рядом стоял вишневый джем. Я налила стакан молока и принялась завтракать.

      – Ты мне не отец! И никогда им не будешь! – Истерически вопил Дэйв со второго этажа. Джейсона не было слышно. Он как всегда сохранял хладнокровие и спокойствие. Вообще – то я ни разу не слышала, чтобы опекун кричал на кого-то. Даже на Дэйва, который этого заслуживает.

      – Зачем ты здесь?! – Продолжал Дэйв. Это уже начинало настораживать. Мой братец может выдать парочку обидных фраз, за которые стыдно бывает мне, а не ему.

      – Тебе пофиг на нас! Почему ты здесь?! Чтобы люди плохо не говорили?! – Ну, это уже слишком. Сжав кулаки, я бросилась наверх, переступая по ступеням через одну. Дэйв часто перегибает палку в ссорах с опекуном, но сейчас он эту палку сломал.

      – Дэйв, замолчи немедленно! – Я грубо схватила брата за грудки и толкнула.

      – Все в порядке, Лана, – сказал Джейсон, – к тому же я добился того, чего хотел, он встал с постели. – Мужчина,