Пути неисповедимые. Елена Александровна Кашина

пассия… Вы послушайте его бред: «мир создал Бог-любовь»! Он отрицает главенство разума! Не хватало ещё, чтобы в нашем домстаре свила гнездо секта божников!

      Главврач посмотрел с недоумением: о существовании таких сект он не знал. В раздумье прошёлся по кабинету. Ему тоже докладывали о необычных высказываниях Доктора, но он счёл их безобидным чудачеством, однако, он и сам опасался психиатра.

      – Подготовьте обоснование, – проговорил неохотно.

      Внезапная смерть Доктора привела в смятение обитателей домстара. Все как-то притихли, говорили осторожно, с опаской; не собирались шумными компаниями на веранде; выходцы из касты М перестали сходиться на общие чаепития.

      Вызванная Преподавателем, приехала Катя. Пока ехала, не могла поверить в смерть Доктора, ведь, не так давно, она видела его крепким и даже весёлым. Ей казалось, что это какая-то ошибка, и, когда приедет, увидит его на пристани среди встречающих. Когда судёнышко причалило, заметила на берегу Преподавателя, а сама глазами всё искала Доктора. Подошёл постаревший, ссутулившийся Преподаватель, сказал, что хочет передать последние записки Доктора и, может быть, она возьмёт на память что-нибудь из его вещей. Молча, дошли до корпуса.

      Вещи, сложенными, лежали на столе в комнате Преподавателя. Катя перебрала их, откладывая в его пользование носки, полотенца, рубашки. Себе взяла только две общие тетради с записями, запонки и красивый футляр с заколкой для волос. Открыла футляр, рассмотрела заколку: ничем не примечательная, она, как будто где-то видела такую же. Подумала, что, по-видимому, заколка эта принадлежала Любимой женщине Доктора.

      Спросила, можно ли сходить в комнату Доктора. Прошли к дежурной по этажу, взяли ключ, открыли. Катя вошла, остановилась, огляделась и только тут поверила, что Доктора больше нет на свете. Комната стала чужой и холодной, в ней уже не чувствовалось его присутствие. Слёзы лились из глаз. Неприкаянно постояла посередине комнаты, потом, как бы прощаясь, провела рукой по подушке на кровати, по столу; присела в кресло и гладила подлокотники. Вошёл Преподаватель, поднял за плечи и вывел из комнаты.

      * * *

      Старшая мамочка корпуса «Малышка» проверила, все ли дети после обеда уснули, а когда спускалась по лестнице на первый этаж, увидела стоящую у окна в холле Катю, и заспешила к ней.

      – Катя, дорогая девочка, как же я тебе рада! Рассказывай: здорова ли? Давно ли была у Доктора?

      – Доктор умер, – заплакала Катя.

      Мамочка молча, как-то по-птичьи, не мигая, уставилась на неё, всё более бледнея.

      – А-а-а-а! – вдруг громко, по-бабьи застонала, и стала валиться на бок.

      Известие о смерти Доктора быстро разнеслась по школе. Директор собрал коллектив учителей. Память Доктора почтили минутой молчания. Многие плакали.

      После переполоха, случившегося из-за её обморока, старшей мамочке на три дня дали отпуск. Она приехала к Кате и все три дня жила