Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов. Михаил Трофименков

– Освальд Глазунов, однажды узнавший, что его театр, московский латышский революционный театр «Скатуве», стал призраком: труппу расстреляли в одночасье. Человек-Франкенштейн по имени Николай – тот, что из «интегрального товарищества», – Никифор Тамонькин, зодчий первого советского крематория и певец гигиенического огненного погребения. На окраине фильма появился еще и человек, похожий на Льва Термена, но оказался контриком, хотя и очаровательным. Таких не берут в ангелы.

      Мятеж, очевидно, вызвали экономические причины: коллективизация, то да се. В «Ангелах» он носит культурный и магический характер. Магический – поскольку Полина вызвала на поединок местную богиню. Культурный – поскольку революция была культурной даже в большей мере, чем социальной. Экономику преобразовывали по уже прописанным рецептам. А вот порывы вырвавшихся на свободу гениев предсказать не мог никто. Ленин уж точно не думал ни о башне III Интернационала (Владимир Татлин), ни о городе Сатурнии, кольцом опоясывающем Землю (Виктор Калмыков), ни об экранизации «Капитала» (Эйзенштейн).