Увидеть Париж и умереть…. Любовь Гайдученко

умеешь читать – с младенчества, и никто не успел заметить, как ты этому научилась, такое впечатление, что ты с этим родилась. Выясняется, что ты (а тебе ещё нет четырёх) знаешь наизусть всего «Евгения Онегина». Никто даже особо не удивляется – подумаешь, у детей ведь механическая память, они запоминают всё машинально, не думая.

      Но тут явно что-то другое, а впрочем, никому до этого нет совершенно никакого дела. Всего десять лет назад кончилась кровопролитная война, жить тяжело, страна только-только пришла от хаоса и разрушения всего на свете к какой-то относительной стабильности. Но большинство живёт практически в нищете. Жизнь налаживается очень медленно, впереди у людей только надежды на хорошее будущее, на то, что наконец-то можно будет работать, любить, рожать детей и не думать о том, что мир может погибнуть, хоть в нём всё равно очень неспокойно.

      Уже в четыре-пять лет ты превосходишь своим развитием не только сверстников, но и, пожалуй, многих взрослых. В школе тебе, в общем, и делать нечего, но ты, как положено, ходишь туда все долгие десять лет. Тебе там скучно, но сделать ничего нельзя. Но это не бесполезно проведённые годы – за это время ты прочитала всю мировую и, конечно же, русскую классику.

      И твоя непохожесть на всех поначалу не принимается в штыки – всё списывается на юношеский максимализм, на то, что в молодости все мы бунтари, вроде как молодёжи и положено «ниспровергать устои». А ты приходишь в ужас от окружающего тебя мира. Он стоит на одной только лжи. Ложь и лицемерие проникли повсюду в человеческие отношения, они царят в жизни общества как единственно возможные, единственно приемлемые… Тебе страшно, но надо жить дальше, а самое главное – надо выбирать свою дорогу, надо учиться, приобретать специальность, становиться самостоятельной.

      А ты – ярко выраженный гуманитарий, но в этой области царит просто беспросветная коммунистическая пропаганда, которая способна оболванить любые, даже самые крепкие и устойчивые ко лжи мозги. Ты поступаешь в вузы легко, почти играючи, пройдя бешеные конкурсы, но учиться в них у тебя не получается: на свою беду ты родилась личностью, для которой невозможно даже малейшее отклонение от истины. Ты не признаёшь ни сделок с совестью, ни уступок хоть маленькой, самой невинной грязи.

      Наконец, ты вроде как определилась с будущей профессией: ты хочешь стать искусствоведом, потому что перечитала кучу книг по искусству. В одной из двух библиотек твоего маленького захудалого городишки даже нашлась знаменитая среди искусствоведов всего мира книга Джона Ревалда об импрессионистах! И после долгих передряг, случившихся с тобой, наивной вороной с белоснежными крыльями (чем не ангел во плоти?), «на заре туманной юности» ты попадаешь в славный город Питер. Там тебя, конечно, не ждали – а впрочем, как сказать! Ты выдерживаешь несусветный конкурс в институт Репина (у нас ведь полстраны хочет быть артистами, художниками, писателями –