Один такой. А. Я. Миров

У неё помимо кривой спины ещё грива такая, знаешь, дешёвая, плохо покрашенная.

      – Я просто не могу добиться нужного цвета! – швырнула оправдание Лёня.

      – Да? То есть «сколиозная» тебя вообще никак не смутило?

      – Да хватит вам! – Эразм перехватил костлявую ручонку супруги. – Нашли время! Скажи, Мстиславик.

      Но генерал-майор предпочёл сделать вид, что ничего, акромя телевизионных показаний Татович, не слышит. Ещё чего не хватало – собственную супругу осаживать. Во-первых, они с ней – семья! А, во-вторых, ну, правда, Лёнька на склеротичную зебру похожа. Или как там у Симоны было?

      – Ничего не бойтесь! – вещала актриса. – Тут нет ничего постыдного! Это ему, тому, кто совершил над вами насилие, должно быть стыдно. Ведь никакой нормальный… настоящий мужчина никогда так не сделает! Да, меня изнасиловали…

      – Уууу, – протянула Паркинсон. – Её ж теперь вообще никто замуж не возьмёт, – европейский зам выдохнула из себя советское прошлое.

      – И не говори, – солидарно цокнула языком Погремушкина. – Даже этот, как его, ну чухан этот с метлой, и тот скорее на своей швабре женится.

      – Или на тряпке! – подхватила Симона, давясь от хохота.

      – А, может, он из этих, – заговорщически прошипела зам по населению, – Из меньшинств! И давно уже крутит с каким-нибудь веником.

      Дамы дружно принялись утрамбовывать клокочущие в горле смешки, периодически добавляя ещё более уморительных красок к и без того невероятно комичной картине. Ну, так им это виделось.

      – А вообще фу, – Леонелла смахнула проступившие слёзы.

      – Чего фу? – Симона одной рукой обмахивала раскрасневшееся лицо, другой держала коллегу за локоть.

      – Целоваться с ним фу! – уточнила Погремушкина. – У него же эти, усы эти мерзкие! Лучше реально швабру целовать!

      – Да ну неужели? – подозрительно мирно осведомилась Паркинсон.

      Невольно дёрнув собственными усами, главмент продолжил изображать абсолютную глухоту. Поняв, что сказала что-то не то, Лёня попыталась вырваться из объятий зама по медицине, которые отчего-то с каждой секундой становились всё крепче и крепче.

      – Я с вами совершенно откровенна! – Татович уверенно сжимала микрофон. – Я ничего не боюсь! И вам не надо бояться! Мы обязательно поможем поймать этого недомужчину. Милые девушки, если вы, как и я, стали жертвой насильника, не раздумывайте – срочно бегите в милицию! Вместе мы сила! Мы обязательно накажем этого подонка!

      – Вот она смелая! – капитан Витюша восхитился громче, чем рассчитывал.

      – Смелая! – к Паркинсон-Кубышкину внезапно вернулся слух. – Прям не то слово, Трещёткин!

      – А какое?

      – А матерное! Тебе такие слова ещё рано знать.

      – Ну, товарищ генерал-майор…

      – Шагом марш, товарищ капитан!

      – А куда?

      – А на место преступления! И без маньяка этого самого не возвращайся.

      Милиционер хотел