Полуденный бес. Анатомия депрессии. Эндрю Соломон

– это крайняя степень эмоции, а значит, эмоцию можно назвать мягкой формой болезни. Находясь в приподнятом расположении духа и отлично себя чувствуя (но только не в стадии маниакальной эйфории), мы можем сделать очень много и могли бы пережить самое счастливое время, но сама эта мысль царапает и даже пугает (хотя, впрочем, если мы все время прекрасно себя чувствуем, то забываем о своих страхах).

      Грипп прост и прямолинеен: сегодня твой организм не поражен вирусом, а завтра поражен. ВИЧ передается от одного человека к другому в точно определимую секунду. А депрессия? Это похоже на попытку сформулировать клиническое описание голода, который обыкновенно посещает нас трижды в день, но, однако, в своей крайней форме становится трагедией и убивает свою жертву. Некоторым нужно больше еды, чем остальным, одни могут нормально функционировать при недоедании, другие очень быстро слабеют и падают прямо на улице. Точно так же депрессия по-разному поражает разных людей: одни природой подготовлены к сопротивлению и одолению депрессии, другие не могут ей сопротивляться. Сильная воля и гордость могут помочь преодолеть депрессию, в то время как более нежная и ранимая личность моментально становится жертвой.

      Депрессия взаимодействует с личностью. Кто-то стоек перед лицом депрессии (и во время нее, и после), кто-то более слаб. Поскольку личность не имеет четко очерченных границ, зато обладает умопомрачительной химией, можно приписать все генетике, но это будет явное упрощение. «Такой штуки, как ген настроения, не существует, – подчеркивает Стивен Хаймен, директор Национального института психического здоровья (National Institute of Mental Health, NIMH). – Это лишь обозначение очень сложного взаимного воздействия генов и окружающей среды». Если в определенных обстоятельствах какой-либо форме депрессии подвержены все, то каждый в той или иной мере обладает способностью ей сопротивляться. Часто это сопротивление сводится к поиску наиболее эффективного лечения. Оно включает и обращение за помощью, пока на это еще хватает сил, и попытки жить полной жизнью между самыми свирепыми приступами. Кое-кто с самыми страшными симптомами ухитряется добиться немалых успехов в жизни; иных разрушают даже самые мягкие формы заболевания.

      Борьба с мягкой депрессией без медикаментов имеет свои преимущества. Она дает приятное ощущение, что вы сами способны восстановить свой химический дисбаланс напряжением собственной химической воли. Научиться ходить по горячим угольям – тоже своего рода триумф разума над неизбежной химической природой боли и один из захватывающих способов проверить силу своего рассудка. Выбираясь из депрессии «самостоятельно», можно избежать социального дискомфорта, связанного с лечением у психиатра. Предполагается, что мы принимаем себя такими, как мы есть, и восстанавливаемся исключительно собственными внутренними механизмами, без посторонней помощи. Постепенное возвращение из отчаяния придает самому отчаянию какой-то смысл.

      Между