Генералы шального азарта. Евгений Сухов

он, видимо, силился что-то сказать, издавая при этом лишь короткие хрипы, затем задрыгал одной ногой, словно отбиваясь от назойливого щенка, и вскоре затих, расслабленно вытянувшись. Из виска на пол стекала струйка крови, образуя под головой отчима лужицу. Капа наблюдала за тем, как темно-красная лужица все более увеличивается, но не могла даже пошевелиться. Затем появились мысли. Вернее, одна: «Убила, убила, убила!».

      Так продолжалось несколько минут. Потом Капа шумно вздохнула и осторожно переступила через покойника. Затем она еще с четверть часа просидела на кровати, после чего стала судорожно собираться, стараясь не смотреть на неподвижное тело отчима.

      Скарб у нее был небольшой: всего-то пара нижнего белья, две юбки, простенькое платьице, которое она надела, душегрея, ботики и косынка. То, что она не надела на себя, сложила в широкий баул, стараясь не сильно помять платье и шляпку, купленные в Москве.

      Нельзя сказать, что она не думала уйти от отчима. Подобные мысли в последнее время навещали её все чаще, но не успели оформиться в устойчивое решение, которое все время откладывалось «на потом». Хотя для такого случая были загодя приготовлены даже деньги: тридцать рублей и маменькин золотой перстенек с серебряной брошью, покрытой эмалью. Все нехитрое богатство лежало в небольшой шкатулке с пасхальными рисунками по бокам и на крышке. Ее она тоже положила в баул. Затем, оглядевшись и удостоверившись, что ничего не забыла, Капа тихо вышла из спаленки, бесшумно спустилась через заднюю дверь во двор и вышла через крохотную, в половину ее роста калитку, от которой у нее был ключ. Определившись, в какую сторону идти, Капа обогнула забор постоялого двора и ступила на тракт, прямиком ведший в Москву. Уже через четверть часа она споро шла по направлению к Первопрестольной. Барышня ни разу не оглянулась, строго уставившись прямо перед собой. Взгляд ее уже не ведал сомнений и отличался от прежнего, когда она пребывала еще в той жизни, где присутствовал отчим. Теперь началась новая жизнь. И она вступала в нее без всяких сожалений…

      Глава 2

      Первая афера

      Москва далась не сразу.

      Вначале надобно было миновать несколько деревень: Щербинку, Дрожжино, Бутово, Чертаново. Капитолина держалась Варшавской дороги, и когда она разошлась на две ветки, пошла по старому Варшавскому тракту. Она несколько раз останавливалась, чтобы передохнуть, хотя и не особенно устала, пройдя около четырех часов.

      Уже совсем развиднелось, когда Варшавская дорога кончилась Павловской слободой. Это было уже Подмосковье. От Павловской слободы до угла Щипковского переулка и Серпуховской улицы оставалось всего ничего. Здесь, на небольшой базарной площади, образованной при слиянии пяти улиц, находилась некогда таможенная изба, возле которой скапливалась вереница подвод, которые прощупывались специальными щипками на предмет незаконно ввозимых в город товаров. К настоящему времени таможня за ненадобностью приказала долго жить, уступив место дешевой гостинице и двум монастырским подворьям. В этой гостинице, больше похожей на