Всё к лучшему. Рассказы. Сергей Харитонов

и аккумулятор посадить недолго» – мелькнула мысль – «И что там могло случиться? На ходу, на горячем, разогретом двигателе. Катушка? Свечи? А может просто провод какой отошёл?»

      Очень не хотелось выбираться из тёплой кабины и лезть под капот. В надежде на чудо Лёха ещё раз повернул ключ. В ответ – только жужжание стартера. Да, не повезло.

      Вытащив из бардачка пару ключей и отвёртку, он надвинул поплотнее шапку, до горла застегнул куртку и надев тонкие нитяные перчатки, которые вряд ли могли защитить руки при тридцатиградусном морозе, выпрыгнул из кабины на снег. Огляделся. Нигде ни огонька. Только в ледяном небе блестели миллионы равнодушных звёзд.

      Подняв капот и прицепив переноску, Лёха нагнулся над тёплым двигателем. Проверил бензонасос, провода. Вывентил свечи. Они были сухими и без копоти. Почему мотор заглох, непонятно. Немеющими уже пальцами он захлопнул капот и полез в кабину. Там всё ещё было тепло. Уселся поудобнее и, выжав до упора сцепление, попробовал завести машину – увы, чуда не поизошло. И тут он занервничал.

      «Сколько я тут продержусь? Ещё час, два? А что потом? А если до утра не проедет никто, что тогда?»

      И в этот момент в зеркале заднего вида вдали мелькнул свет фар. Через мгновение Лёха уже стоял на дороге, размахивая фонарём. Фары быстро приближались. Уже стало видно, что едет три больших машины, три фуры. Вот первая включила правый поворотник и начала притормаживать, но потом вдруг, уже перед самой Газелью, резко вильнула влево и пронеслась мимо. За ней вторая и третья. Лёха даже опомниться не успел и только ошарашенно смотрел на удаляющиеся габаритные огни.

      Плюнул, злобно выругался, подошёл к мигающей аварийкой машине и опять полез в мотор. Сняв воздушный фильтр и открыв карбюратор, он сразу понял в чём дело – жиклёры были покрыты льдом. Он даже присвистнул от удивления и досады. Бензин! Просто дерьмовый, разбавленный водой или ещё какой-то гадостью бензин замёрз на ходу на тридцати градусном морозе.

      «Счастливого пути!» – вспомнил Лёха плакат на заправке. «Скотина! Чтоб тебя…». Размахивая руками и прыгая, чтобы согреться, он стал думать, что делать. Собственно, что делать, теперь было понятно. Карбюратор надо снять, отнести в тепло, дать ему оттаять, поставить назад и не торопясь, километров 40–50 в час, ехать до стоянки. На маленькой скорости двигатель будет меньше продуваться и бензин вряд ли снова замёрзнет. Всё просто. Только где взять это самое тёплое место? В кабине? Так там уже сейчас не жарко, а совсем скоро будет так же холодно, как на улице.

      Опять показались фары, теперь спереди, со стороны Сыктывкара. И вновь машина, слегка притормозив, промчалась не останавливаясь мимо прыгающего и размахивающего фонарём Лёхи и стоящей за его спиной Газели.

      Становилось холодно. Совсем холодно. Он уже давно не чувствовал пальцы ног, немели и плохо слушались руки. Мороз пробрался даже под толстую, тройной вязки шапку и сковал как будто металлическим обручем голову, особенно почему-то затылок. Нужно было что- то делать. Лёха с трудом открыл задний борт и достал из кузова запаску.