Информационная модель Психики. Владимир Крюков

статистики. И сколько бы ни говорили о безопасности полетов, мы все равно, вверяя себя любимого в «лапы» авиаперевозчика, верим в свою «исключительность». Ну, и что, что миллионы пассажиров долетели без приключений, а я-то не такой! Это – характерная картина происходящего в Психике нормального человека.

      Конечно, и такая проблема присутствовала в Психике моей жены. Но решать надо было не эту задачку. Требовалось найти иную программу, которая «взрывала» реакции организма на простые упоминания самолетов и вызывало невротические реакции. Понятно, что это не было связано непосредственно с состоянием во время полета, так как она никогда этого не испытывала. Я предложил ей вспомнить все эпизоды, тем или иным образом связанные с авиацией. Вплоть до возможных рассказов какого-то летчика. Рассмотрение надо было начинать с самого раннего детства. Причем существует закономерность, чем раньше человек «подхватил» вирусную информацию, тем сложнее добраться до болезненней реакции. Реакции жены говорили о том, что ключ к проблеме надо искать в детстве до подросткового возраста. Когда я очертил ей круг искомых событий и вероятный временной интервал анализа, она «неожиданно» вспомнила яркую историю, которая и оказалась ключом к проблеме. По ее словам, она ни разу в жизни о ней не вспоминала до этого. Настолько глубоко эта информация была «упрятана» в подсознании. А история, как обычно, проста и незатейлива. Но подсознание ее вытеснило, а проявлялись только негативные реакции.

      Когда ей было восемь лет, вся семья отправилась летом на море в Одессу. Идеальная картина в Психике ребенка красочно расцвеченная положительными эмоциями создала повышенный эмоциональный фон. Многие из нас могут припомнить похожее состояние счастья из детства. И в этот момент из дома приходит сообщение о смерти дяди, брата отца. До окончания отдыха оставалось еще несколько дней, и ребенок предвкушал радости счастливых мгновений. А тут все рвется… Во-первых, для восьмилетнего ребенка смерть – малопонятное событие. Ну, нет у ребенка такого опыта, да и вся жизнь кажется бесконечной. Соответственно, полностью отсутствует программа поведения в случае смерти близкого человека. У взрослых она есть, поэтому мы, оглушенные горем, действуем по заведенной программе, которую в нас сформировали более опытные старшие родственники. (У разных народов программы различаются, но типовые программы есть у всех народов).

      Получается очень резкий переход из состояния счастья в непонятное несчастье. Вдруг, в одночасье, родители стали злые, сказка оборвалась. Отец принял решение лететь домой самолетом, чтобы получилось быстрее. На ярчайшем эмоциональном фоне у ребенка сформировался протест. Она в силу отсутствия жизненного опыта не имеет возможности реально оценить важность возвращения домой на похороны. В детском сознании это выглядит, скорее, как плохая игра. Которая, уж точно, не является поводом прерывать счастье. Для взрослых счастье закончилось в момент получения известия о смерти. Иными