Метеософия от Я до А. Стихотворный курс. Василий Рожков

тяжелы косые струи!

      Свободу дали им, и надо

      Сломить оковы конской сбруи.

      Тому назад ещё минуту

      Гроза всухую побеждала,

      А нынче кажется, как будто

      Она выигрывать устала.

      Теперь почётней и приятней

      Работать в шоу режиссёром,

      Бросать сверкающие пятна

      По затаившимся просторам,

      Дарить трезубцы белых молний

      Беспечной облачной отаре

      И облачать речные волны

      В намокший шёлк индийской сари.

      Во тьме деревья принимают

      Совсем не царственные позы.

      Не каждый день у нас бывают,

      Как осы, жалящие грозы!

      До дома шаг. Поклон к поклону

      Великолепию стихии.

      Когда ещё во время оно

      Случались бедствия такие!

1998

      Одиночество

      Отдых от света.

      Привыкли глаза к тишине.

      Комната – семь шагов в ширину,

      В разрез – день деньской.

      Птица-люстра, мне спой

      И в ответ я шепну,

      Есть такая примета:

      Солнце – извне.

      Я стою на часах,

      А часы всё спешат,

      Спешат умереть навеки,

      Закрытые веки подлунных снов,

      Тревожащих корни основ

      И монограммы чисел.

      Они убивают,

      Во время прыгают вовремя

      И убывают

      Одно за другим.

1998

      «Закат над Электросталью …»

      Закат над Электросталью —

      Такое нечасто увидишь.

      Покрыты холодной эмалью

      Оконные стёкла, на идиш

      Расписано тучами небо

      И взгляд его мрачен и колок.

      Колёса проезжего кэба

      Вминают в асфальт ветви ёлок.

      Усыпали трубы и иглы

      Подушечку цвета маренго,

      Вернулись жестокие игры,

      И снова мы стенка на стенку,

      И снова на улицах схватки

      Смертельные и родовые,

      И снова бегут без оглядки

      Японские городовые.

      Лежат на заплаканных рельсах

      Упругие скользкие тени,

      Напрасно пытаясь согреться

      На них. По известной системе

      Растерянный жёлтый автобус

      Хромает вдогонку вагонам,

      А там – юбилейная пропасть

      Полна до краёв самогоном,

      Там валит народ из Завода

      Тяжёлого Телосложенья,

      Заблудший работник ОСВОДа

      Размашисто мерит сажени,

      И, где проходимо и мелко,

      Кингстон откупорило время,

      Поскольку секундная стрелка

      Пропала на местном Биг Бене,

      Поскольку испуганный ветер

      Прижался к бетонной ограде,

      Желая, когда на рассвете

      Подует зефир в шоколаде,

      Уйти. Прилетит на замену

      Сумятица утренней спячки,

      Набатом ударятся в стену

      Гудков телефонные стачки

      И скажут о том, что не умер,

      Родился и здесь обитает

      Вечерний