Теория поцелуя. Лена Сокол

Ты ничего ему не докажешь.

      – Ты сейчас говоришь не как альфа-самец! – разочарованно надул губы Майкин.

      Мы вошли в огромную аудиторию. Похоже, сегодня намечалось занятие нескольких групп сразу. Гул стоял такой, что взлетающий рядом самолет присутствующие и то заметили бы не сразу.

      – Смотри, Кокошкин занял твое место, – шепнул Антоха.

      – Ничего страшного, – вздохнул я, – сядем повыше.

      – Не думал, что ты так легко сдашься, – буркнул друг.

      – Что поделать!

      Мы прошли вверх по ступеням и заметили машущую нам Ежову:

      – Идите сюда!

      – Привет! – Я пропустил вперед Майкина, сам протиснулся следом и занял место с краю.

      – Приве-е-ет, – поздоровалась Олька Еремеева, взмахнув рукой.

      Она сидела справа от Насти.

      – Только попробуй меня отвлечь от занятия! – вместо приветствия рыкнула Савина, глядя на довольно улыбающегося Майкина.

      Отличница выглянула из-за Еремеевой. Она сидела с прямой спиной, сложив руки друг на друга поверх стола, совсем как прилежная школьница. На узкой столешнице перед ней расположился пенал, под ним – аккуратный строй карандашей и ручек. Я, конечно, тоже педант, но не настолько же! Аккуратность и скрупулезность Савиной меня откровенно пугали.

      А вот Майкина – нет. Он улыбался ей, не обращая внимания на ее строгий взгляд.

      Я положил книги на стол и замер, чувствуя, как становится не по себе. Безжалостный холод насмешек вдруг сменился жаром майского солнца. Слух отчетливо выхватил из общего шума знакомый звонкий голос. Я обернулся на звук и… столкнулся взглядом с Леной. Она сидела на три ряда выше нас вместе с подругами и смотрела прямо на меня.

      Застигнутая врасплох, девушка дернулась, поспешила отвести глаза и продолжила разговор. Но по тому, как она вдруг едва заметно поджала губы и приподняла брови, я понял: она меня заметила. Заметила!

      Отвернувшись, я толкнул Антоху локтем:

      – Эй!

      – А? Что? – Тот с неудовольствием отвлекся от созерцания столь обожаемой им и вредной до невозможности Марины Савиной.

      – Я не отступлюсь.

      – Кто? Я? И в чем это я туплю? – с полоборота завелся он.

      – Да не туплю! А не от-ступ-люсь! Я.

      – Чего-чего? – удивился Майкин.

      – Я добьюсь ее. Лена будет моей.

      – Хм. Новая теория?

      – Да! А еще решительные действия.

      – И какие же?

      – Похоже, тактильный контакт сработал. Нужно что-то очень действенное, чтобы закрепить его. – Я потер ладони друг о друга.

      – Что?

      – Так как у меня нет шансов против всех этих качков типа Кокошкина…

      – Какашкина, – поправил друг.

      – Да. Так как у Какашкина и его шкафообразных приятелей визуально имеются все преимущества, то мне придется подключать тяжелую артиллерию.

      – Твой… интеллект?

      – Нет, – я помотал головой, – химию!

      – Чего? Натурально химию?

      – У меня остался всего