Похититель ангелов. Александр Горский

что ответить, чем явно забавляла Илью Валерьевича.

      – Я даже слышал, – подмигнул ей Карнаухов, – что в вас влюблены все сотрудники вашей группы, включая Юрия Дмитриевича.

      – Что вы, Юрий Дмитриевич у нас однолюб, – пробормотала Виктория и выскочила в очень кстати открывшиеся двери лифта.

      Когда она вошла в кабинет Реваева, лицо ее все еще было раскрасневшимся от возмущения.

      – Что случилась, Вика? Чего пыхтишь? – полковник внимательно взглянул на Крылову, – ты решила подняться на седьмой этаж пешком?

      – Да уж лучше бы так, – решила поделиться своим возмущением Крылова, – чем в лифте шуточки Карнаухова выслушивать.

      – А что, в Илье Валерьевиче пробудилась склонность к остроумию? – удивился Реваев, – никогда за ним подобного недостатка не замечал. И какая была заявленная тема для юмора? Хотя, можешь не отвечать, – усмехнулся полковник, – коли ты так разъершилась, значит это явно о личном. Неужто про твоего Мясоедова?

      – Если бы только, – выдохнула, постепенно успокаиваясь Крылова, так он еще и вас приплел. Я тут чуть ли не со всей группой шуры-муры кручу.

      – Ну ладно тебе, у нас, во-первых, от группы всего три человека осталось, – успокоил ее Юрий Дмитриевич, – и неясно, когда Георгию наконец напарника дадут нового, а во-вторых, – Реваев неожиданно озорно подмигнул, – разве я еще не мужчина в самом расцвете сил? Со мной еще вполне можно и шуры покрутить, и даже муры. Георгий ведь уже в самолете?

      – Юрий Дмитриевич, – Крылова шутливо погрозила полковнику пальчиком, – вот супруга ваша узнает, что вы такое говорите, и земля содрогнется.

      – Что за жизнь пошла, наверное, это старость, – притворно вздохнул Реваев, – второй день меня все женой пугают, вчера Карнаухов, теперь вот ты. А Ольга Дмириевна ведь добрейшей души человек. Кстати, – полковник нахмурился, – она не звонила последнее время, ничего не спрашивала?

      – Да уж недели две как затишье, – рассмеялась Крылова, – но в последний разговор она долго меня пытала.

      – Да? И что хотела?

      – Узнавала, берете ли вы суп на обед в столовой, пьете кофе один или с Карнауховым, а если с Карнауховым, то не добавляете ли в кофе коньяк?

      – Ну, и? – напрягся Реваев.

      – Все, как вы учили, Юрий Дмитриевич, суп едите, с Карнауховым пьете раздельно. Вы – чай, он – коньяк.

      – Что, так про генерала и сказала? – поднял брови Реваев.

      – Нет, про генерала ничего не сказала, – усмехнулась Крылова, – откуда ж я знаю, чего он там пьет.

      – Ну и славненько, – кивнул Реваев, – меньше знаешь, крепче спишь. А сказала все правильно, молодец. Ольга Дмитриевна нас в покое все равно не оставит, но ты у нее пользуешься доверием. Что касается Карнаухова, – голос Реваева стал серьезным, – то он про ваши отношения с Георгием знает, кто-то сообщил. Помолчи пока, – махнул он рукой на вновь вспыхнувшую Крылову, – сама знаешь, где работаешь. Здесь все всё знают, особенно то, что никого не касается. Так вот, я Илье Валерьевичу сказал, что вы о ЗАГСе подумываете.