Похититель ангелов. Александр Горский

почему именно эта клиника является мировым лидером в данном виде лечения. Единственное, что было сделано небрежно, это написанная от руки сумма, которую надо было оплатить клинике за предполагаемое лечение. Триста тысяч.

      – Нет, это не евро, – успокоил врач, увидев испуганное глаза Светланы, – долларов.

      …

      Мясоедов заглушил двигатель, но не спешил открывать дверь автомобиля. Хриплый мужской голос, чуть слышно звучащий из множества автомобильных динамиков призывал танцевать с ним до конца любви. Песня была старой, написанной за несколько лет до того, как родилась Вика, но нравилась им обоим. Вот и сейчас они молча сидели, держа друг друга за руки.

      – Dance me to the end of love, – прошептала Виктория последние слова песни, – ты знаешь, о чем он поет?

      – Нет, я же слабоват в английском, – Жора выключил радио, мгновенно в машине стало тихо, словно мир вокруг них полностью исчез в опускающихся на город сумерках.

      – Он просит свою любимою вести его в танце к детям, которые у них родятся, просит подарить ему свою красоту, не обращая внимания на страх и горящую скрипку, просит быть с ним вместе и танцевать… красиво, правда?

      – Красиво, – вздохнул Жора, – только грустно очень.

      – А ты заметил, красивые песни почти все грустные. Знаешь, когда я жила одна, порой вечером зажигала на полу свечи, включала какую-нибудь грустную музыку и так могла долго сидеть. Вроде бы даже ни о чем не думала, просто сидела, жалела себя, иногда, представляешь, даже плакала. Так хорошо было, красиво.

      – Тебе сейчас красоты не хватает, – усмехнулся Жора, – или слез? Я могу пару часов покататься по округе, а ты посиди, погрусти.

      – Нет, – она нежно провела пальцами по его руке, – это будет не по-настоящему.

      – А было по-настоящему? – Жора вполсилы, так чтобы не причинить боль, сжал ее руку. – По-настоящему, либо грустно, либо красиво. Вместе не бывает.

      – Наверно ты прав, – согласилась Вика, – а вот странно, почему в кино так любят снимать похороны? И непременно так, чтоб было глаз не оторвать. Порой самая лучшая сцена в фильме бывает. Все стоят неподвижно, мужчины в черных костюмах, женщины в платьях, тоже черных, у многих на лицах темные очки. И потом так красиво один из них что-то говорит, и от того, что он говорит, тебе вовсе не умершего жалко, а ты думаешь, как же красиво он сказал. Вот если бы на моих похоронах кто-то смог так красиво сказать. А дальше все присутствующие один за другим начинают подходить к могиле, наклоняться и бросать вниз горсть земли. И вот земля рассыпается по этому красивому, полированному гробу и тут кто-то, неизвестная женщина кидает вместо земли розу. И ты понимаешь, вот именно она любила так, как никто на свете любить не может, и тебе становится немного жалко, но опять не умершего, а ту женщину с лицом, закрытым вуалью, которая бросила этот одинокий цветок. А потом сверху чьи-то равнодушные руки вновь кидают новые горсти земли, и они засыпают несчастную розу. И тут, когда все уже собираются расходиться, неожиданно начинается