Час кроткой воды. Элеонора Раткевич

и не по одному разу, семь потов прольешь и восемь духов-хранителей проклянешь. А вот Тье знает, как надо. Кто его, интересно, научил – да так, что он понял и запомнил? Шан ведь обычные ошибки вчерашних учеников знает наперечет – и до сих пор Тье ни одной из них не совершил.

      – У тебя кто в семье из сыщиков? – наугад спросил Шан.

      И попал в яблочко.

      – Отец, – с гордостью ответил Тье.

      Что ж, это многое объясняет.

      – И с каких лет он тебя натаскивал? – поинтересовался Шан.

      Тье засмеялся.

      – Я читать учился по «Правилам осмотра места происшествия».

      Ничего себе чтение для ребенка! Хотя если детям что в голову втемяшится – нипочем не управишься. Хоть ты прячь от них взрослую книжку, хоть не прячь – да хоть в сундук засунь и на дно морское опусти! – все едино найдут и прочитают.

      Оно и к лучшему. Чем с бестолочью возиться, пусть уж будет такой вот Тье. Толковый парень – и, похоже, правильный. Не стал просить, чтобы его избавили от прохождения службы лончаком – а при таком отце мог бы. Неужели Шану в кои веки повезло с подопечным?

      – Подходяще, – одобрил Шан. – Ладно, излагай дальше.

      – По словам свидетеля, пострадавший на момент обнаружения находился в воде лицом вверх.

      Не самое, между прочим, обычное положение тела. А Тье – молодец. Есть чем его отцу гордиться. Тот перепуганный силач, который прибежал за помощью в управу, говорил по обратной дороге, что несостоявшийся утопленник болтался в реке лицом вверх, и Шан эту странную деталь привычно отметил и запомнил. Оказывается, Тье ее тоже не пропустил.

      – Согласно словам свидетеля, пострадавший стал жертвой истинного, оно же мокрое, утопления, выявленном при оказании первой помощи. При лекарском осмотре и лечении первичный диагноз подтверждается. На затылке пострадавшего имеется рана. Кровотечение обильное. Края раны рваные, разбухшие. Длина раны около пяти с половиной пальцев. Направлена сверху вниз и справа налево. В верхней части рана глубже, чем в нижней. Сухожильный шлем рассечен. Кости черепа, насколько можно судить при прощупывании, целы. Других повреждений на теле нет. Дыхание пострадавшего затрудненное, неровное. Требуется помощь врача.

      Лекарь, сложив руки на животе, слушал с видом благостным и даже умильным, время от времени кивая. Ай да Воробей!

      – Все верно, – изрек он. – Если там внутреннее кровоизлияние… в общем, без врача никак не обойтись. Мало ли, что череп цел…

      – Понимаю, – кивнул Шан и вновь обратился к Тье. – Ну, если не для протокола – что ты сам думаешь?

      Правила Воробей знает, это уже ясно. Но на одних правилах далеко не уедешь. К любому делу талант нужен.

      – Думаю, это покушение на убийство, – твердо ответил Тье.

      – Чутье подсказывает? – недобро сощурился Шан.

      Если он что терпеть не мог, так это самоуверенные заявления лончаков насчет чутья. Да откуда у тебя чутью взяться, умник! Ты сперва поработай годик-другой, тогда оно и появится.