Апостольский колокол. Повествование о Валаамском монатыре, его древностях и святынях. Николай Коняев

посадили очень тщательно, но оно засохло без всякой причины…

      Весною 1881 года Димитрий вспомнил об этом и только сейчас сообразил, что это как-то было связано с нерешительностью игумена…

      А один раз Димитрий заговорил с отцом Сергием, что вот умрет игумен, напишут его биографию обязательно.

      – Да-да… – закивал отец Сергий. – Как же не написать.

      – Небось, там все его поступки в какую-нибудь хорошую сторону повернут…

      – Повернут, конечно… – согласился Сергий. – Обязательно повернут.

      Такой вот разговор был, а вскоре приехал в Назарьевскую пустынь отец Игумен. Походил немного, а потом говорит:

      – Приходите, дети, чай пить.

      Мы пришли.

      Только сели, а он и говорит:

      – Отец Пимен благословение просил – биографию мою писать. Я его благословил, только сказал, чтобы писал, чего хорошего есть у меня, а грехов бы не писал…

      И так внимательно посмотрел на нас с отцом Сергием, что мы и глаз на него поднять не смели.

      А схимонах Иоанн с Предтеченского скита вспомнил, как рыли колодец. Приехал отец Игумен и, помолившись Богу, пошел выбирать место.

      Долго ходили по острову, и тут предлагали рыть и там, а игумен не соглашался. Наконец, пришли за часовню и здесь, на горке, игумен и остановился.

      – Здесь, – говорит, – ройте!

      Засомневалась братия, какая вода тут будет, если камень один… Но к удивлению всех оказалось, что вода в колодце – самая лучшая, преизобильная и никогда не пересыхающая… И по сие время существует этот колодец. Каждый год, в день Преполовения, после обедни крестный ход на него идет…

      В этих воспоминаниях послушника Димитрия, схимонаха Иоанна все твердо, как здешний гранит… Никакой фантазии, только то, что помнится…

      Так, в туманы и в гранит Валаама врастало имя игумена Дамаскина, и не требовалось ни долгих лет, ни легенд, ни преданий.

      Всем было ясно, что именем игумена Дамаскина открылась новая эпоха Валаама.

      Всем было понятно, что именем игумена Дамаскина закрывается прежняя эпоха Валаама…

      Часть первая

      Вступление

      Словно из шума сосен, словно из плеска волн, бьющихся о береговые скалы, словно из тихого шепота молитв рождаются Валаамские предания… Словно засохшая кровь – темные пятна на суровом граните валаамской истории…

      Страшной зимою 1578 года пришли на острова шведы… Тогда, 20 февраля, девятнадцать благочестивых старцев и пятнадцать послушников «потреблены были мечом» за твердость свою в православной вере.

      Вот имена этих мучеников: игумен Макарий; священноинок Тит; схимонах Тихон; монахи: Геласий, Варлаам, Сергий, Савва, Конон, Сильвестр, Киприан, Пимен, Иоанн, Самой, Иона, Давид, Корнилий. Нифонт, Афанасий, Серапион, Варлаам; послушники: Афанасий, Антоний, Лука, Леонтий, Фома, Дионисий, Филипп, Игнатий, Василий, Пахомий, Василий, Иоанн, Федор, Иоанн…

      Этим кровавым разорением завершается эпоха, начавшаяся на островах с Креста, который водрузил апостол Андрей Первозванный.

      Именами великих, вожжённых на Валааме