Обсидиановая комната. Линкольн Чайлд

Они положили носилки в ожидающий их фургон и поехали.

      Проктор вскочил на ноги.

      – Сейчас уже очень поздно, – заторопился Шона. – Они наверняка закрылись…

      Но он говорил с пустотой. Проктор исчез.

      9

      «Автомобильное агентство Виндхук-Детмонк» – как гласила двойная вывеска, на африкаансе и на английском, с указанием имени владельца, Лазруса Керонды, – занимало два акра среди безрадостной бизнес-зоны на главной дороге направлением восток-запад, расположенной к югу от аэропорта. Несмотря на убожество указателей, прокатное агентство имело дорогие натриевые лампы, ярко горевшие в ночи, а за сеточным ограждением стояло около дюжины автомобилей.

      Это было единственное работающее заведение, и, когда Проктор быстро пересек четырехполосное шоссе, тихое в этот час, внешние лампы начали выключаться одна за другой.

      Температура застряла где-то на уровне тридцати восьми градусов, и Oosweer – горячий ветер, который часто задувал в сторону океана в это время года, – осыпал Проктора мелким песком. Невысокие холмы Прогресса едва виднелись вдали призрачным отражением света, идущего из города. На часах Проктора было начало одиннадцатого.

      Невысокий полный человек, в помятых шортах и рубашке хаки с кармашками на пуговицах, закрывал на цепочку сетчатые ворота автопарка. Проктор хлопнул его по плечу, и человек повернулся, мигая на песчаном ветру.

      – Hoe gaan dit met jou?[12] – произнес он, оглядывая Проктора с головы до ног, как это делают продавцы во всем мире.

      – Baie goed, dankie[13], – ответил Проктор. – Но давайте по-английски.

      Проктор гордился тем, что хорошо разбирается в людях. Даже теперь, дьявольски уставший, потрясенный до глубины души, истерзанный горем и самобичеванием, он видел: с этим человеком что-то не так. То, как он нервно проводил рукой по волосам, растрепавшимся на ветру, как он постоянно отводил глаза, даже самый тембр его голоса – все говорило Проктору, что этому человеку верить нельзя.

      Продавец нахмурился.

      – Ek verstaan nie, – сказал он. – Не понимаю.

      – О, вы меня прекрасно понимаете, мистер Керонда. – Проктор открыл свою тревожную сумку и показал ему пачку долларов.

      – Мы закрыты, – заявил Керонда, неожиданно переходя на чистый английский.

      – Тогда поговорим там.

      Проктор кивнул на небольшой, тускло освещенный сарай в центре площадки, служивший, вероятно, офисом.

      – Мы… – снова начал Керонда, но Проктор толкнул его, что заставило продавца оторвать руку от ворот и, спотыкаясь, двинуться в сторону офиса.

      Когда они вошли в помещение, Проктор осторожно, но твердо подвел Керонду к стулу за видавшим виды столом, усадил его и сел напротив.

      – Скажу вам всего один раз, – проговорил он. – Никаких игр. Мое время и терпение иссякли. Вы владеете необходимой мне информацией. Дайте ее мне, и вы получите вознаграждение.

      Продавец еще раз провел рукой по волосам, отер песок со лба:

      – Я

12

Как поживаете? (африкаанс)

13

Очень хорошо, спасибо (африкаанс).