Ф.М. Достоевский – А.Г. Сниткина. Письма любви. Отсутствует

принеси ему 20 империалов и спроси: могут ли они тотчас же перевести деньги в Hombourg (точнее дай адрес) такому-то, т<о> е<сть> мне, poste restante[2]. (Разумеется могут.) Затем они примут от тебя деньги, с вычетом, разумеется, за комиссию, и выдадут тебе вексель на какого-нибудь здешнего, гамбургского банкира (не беспокойся, они уж знают, на какого; у них везде есть банкиры корреспонденты). Этот вексель ты вложи ко мне в письмо, запечатай, снеси на почту и застрахуй, скажи, что письмо денежное. Вот и все. А я здесь, получив от тебя письмо и деньги², пойду к банкиру, и он мне по этому векселю выдаст деньги. Ради бога, давай банкиру адрес точнее, Hombourg, а не Hambourg напиши адрес на бумаге. Буду ждать с нетерпением. Получив же, тотчас же приеду.

      Друг милый, у нас останется очень мало денег, но не ропщи, не унывай и не упрекай меня. Что до меня касается, то относительно денежных дел наших я почти совершенно спокоен: у нас останется 20 империалов, да пришлют еще двадцать. Затем, воротясь в Дрезден, тотчас же напишу Каткову и попрошу у него прислать мне в Дрезден еще 500 рублей³. Конечно, он поморщится очень, но – даст. Давши уже столько (3000 руб.)⁴, не откажет в этом. Да почти и не может отказать: ибо как же я кончу работу без денег. Конечно, скверно; но ведь это всего на 23 листа⁵, а ведь заработаю же я ему. В ожидании же ответа просидим в Дрездене. Ответ придет не раньше как через месяц. Ангел мой, мучаюсь об тебе, что ты будешь в такой скуке в Дрездене сидеть. Я-то сяду за статью о Белинском⁶ и в ожидании ответа от Каткова кончу ее. А там уедем в Швейцарию и поскорей за работу⁷. Ангел мой, может быть, это даже и к лучшему: эта проклятая мысль, мономания, об игре – соскочит теперь с меня. Теперь опять, как и третьего года (перед Преступлением и Наказанием), трудом возьму⁸. Что будет, то будет. Но страшно мне, что тебе будет скучно. Об тебе, об тебе только я и беспокоюсь. Голубчик мой, кабы поскорей увидеться. Не сердись за это бестолковое письмо; я спешу из всех сил, чтоб поскорей узнать судьбу мою на почте, т<о> е<сть> есть от тебя письмо или нет? Даже весь дрожу теперь. Получу письмо и буду счастлив! Обнимаю тебя, друг мой, не тужи, не горюй, а обо мне не беспокойся: только бы от тебя письмо сегодня получить, и я буду счастлив. До свидания, до близкого, обнимаю тебя, не мучайся, не горюй. К тому же это вовсе не так важно в сущности. Такие ли бывают неудачи в жизни, у каждого, у самого счастливого. Я же, за эти деньги, купил себе избавление от дурацкой идеи и это, может быть, еще дешево заплатил. Ну, что будет, то будет. Обнимаю тебя крепко. Цалую бессчетно. Твой весь, твой муж, тебя обожающий

      Федор Достоевский.

      P. S. Ради бога, торопись с деньгами. Поскорей бы только отсюда выехать! Деньги адресуй poste restante.

      Замучил я тебя, ангел мой!

      ¹ Комментируя получение этого письма, Анна Григорьевна пишет: «Я уже приготовилась к содержанию письма, именно, что все проиграно и что надо послать деньги, так что оно меня нисколько и не удивило. Но я была очень рада и счастлива, что Федя так меня любит, что он так испугался, когда не получил моего письма. Да, надо

2

до востребования (фр.).