Феноменология психических репрезентаций. Сергей Эрнестович Поляков

возникнет в сознании. Именно поэтому, как я уже говорил, при недоразвитии или дефектах соответствующих органов чувств вместо полноценных зрительных и слуховых образов тоже могут возникать лишь зрительные и слуховые ощущения: ощущение света у слабо видящих или ощущение шума у людей с нарушениями слуха. Из сказанного следует, что правильнее говорить не об ощущениях и образах восприятия, как принято в психологии, а лишь об образах восприятия разной модальности, имеющих для воспринимающего разную степень информативности, которая обусловлена разным развитием соответствующих органов чувств. На то, что ощущение – самостоятельная перцептивная модель реальности, указывает и М. Мерло-Понти (1999):

      Я испытываю ощущение как модальность существования вообще, которое уже обращено к физическому миру и которое течет во мне, хотя я и не являюсь его создателем [с. 278].

      Тем не менее абсолютное большинство исследователей в соответствии со «здравым смыслом» связывают ощущения исключительно с качествами объектов, несмотря на то что любое ощущение представляет собой перцептивную репрезентацию объекта в целом. Впрочем, существует и радикально противоположная позиция. Э. Страус (2001), например, рассматривая историю эволюции понятия ощущение, пишет:

      Доктрину субъективности ощущений в грубом виде можно сформулировать приблизительно так: ощущения – это не образы вещей. Они не являются свойством предмета или врожденной характеристикой вещи. …Так как они в сознании, то они не могут свидетельствовать о внешнем мире. Они чисто субъективны [с. 255].

      Ощущение, конечно, субъективно, но оно явно представляет собой вместе с тем и результат взаимодействия тела человека и внешнего мира, репрезентированный в сознании, поэтому нельзя согласиться с тем, что ощущения «не могут свидетельствовать о внешнем мире», что они «чисто субъективны». Принято считать, что ощущения обусловлены физическими свойствами объектов. Однако можно ли считать свойства вещей только их свойствами, если, во-первых, они появляются лишь в результате взаимодействия объекта с субъектом, а потому зависят от последнего не меньше, чем от объекта? Во-вторых, об ощущениях и свойствах можно говорить только применительно к взаимодействию объектов с человеком, то есть без этого взаимодействия нет ни восприятия, ни ощущений, ни этих самых свойств объектов. В-третьих, многие свойства объекта – это часто вообще результат сравнительного анализа нашим мышлением множества образов разных объектов. Г. Гельмгольц говорит о том же:

      Каждое свойство и качество вещи есть не что иное, как ее способность оказывать известные действия на другие вещи. Такое действие мы называем свойством… Но если то, что мы называем свойством, всегда касается отношения между двумя вещами, то такое действие, естественно, никогда не может зависеть только от природы одной только действующей вещи, а состоит вообще лишь в отношении ко второй вещи, на которую оно действует, и зависит также и от последней [цит. по: Э. Кассирер, 2006,