Не в своём уме. Сборник рассказов. Алексей Иванович Аксёнов

можно лишь изредка, и Алексей боится, что певец передумал. Когда ты пьян и расстроен, может ты и хочешь прыгать с крыши или вешаться, но утренняя головная боль возвращает тебя к жизни, пусть ты и твердишь про себя, что неплохо было бы сдохнуть.

      – Ты вчера вот это всё на полном серьёзе говорил? – спрашивает Юра, даже не здороваясь. – Или ты издевался надо мной?

      – И тебе привет! – говорит Алексей, остановившись на пороге. – А было похоже, что я издеваюсь? Давай внутри поговорим.

      – Это на самом деле возможно? – Юра пропускает гостя и идёт за ним в комнату.

      – Обещают, что возможно. А что, сегодня тебя это пугает?

      – Кое–что пугает. Я тут подумал ночью про обмен сознаниями. Даже если мы найдём кого–то, кто согласится, то он ведь получит моё тело. И, убивая это тело, мы всё–таки убьём человека. Или я опять что–то неправильно понял.

      – Всё ты понял правильно, – Алексей останавливается посреди комнаты и смотрит Юре в глаза, – но ты ведь столько раз сам говорил мне, что люди – всего лишь толпа потребителей, бесчувственная и тупая. Ну так выдерни из этой толпы кого–то, неужели тебе будет его жалко? Они всем миром уже несколько лет смешивают тебя с грязью и даже наслаждаются этим. С твоей стороны это будет даже не месть, это всего один человек, ничего не значащий, ничего из себя не представляющий. Никто даже не заметит, что он изменился и стал тобой.

      – Но это же убийство! Прямо настоящее убийство! Они же меня убить не хотят, просто насмехаются, для них это…

      – Они смотрят, как ты медленно умираешь, Юра, и никто не собирается тебе помогать, – Алексею очень хочется донести свою мысль, он начинает махать руками и ходить по комнате, – если они такие все добрые, то почему просто стоят над тобой с камерами в руках? Думаешь, они ждут, когда ты встанешь и споёшь? Нет! Они ждут твоей смерти, потому что для них она – главное зрелище! А потом уже можно любить тебя, как раньше. Всё именно так устроено.

      – Да я не о том! Ты сможешь убить человека? – Юра хватает Алексея и останавливает его. – Ты же понимаешь, что нам придётся убить человека в конце концов? Даже если мы наймём кого–то сделать это, всё равно виноваты будем только мы с тобой! Ты сможешь с этим жить?

      – Не знаю. Но и жить так, как сейчас, я тоже не смогу. Давай попробуем, ты же постоянно поёшь про бунт против системы. Чем это не бунт? Сможем – значит сможем, а иначе просто скажем себе, что мы окончательные неудачники.

      – И когда мы это скажем? После того, как я поменяюсь с кем–то сознанием? А ничего, что по закону моё тело будет владеть и моим домом, и моими песнями? Тело, а не сознание!

      – Ну тогда поменяем вас обратно, Юра! К чему эта паника? Давай не будем решать проблемы, которых пока нет, хорошо?

      – Ладно, давай, – тот немного успокаивается, пытается сесть, но тут же вскакивает, – а где найти этого другого человека? Мы же не будем никого похищать?

      – Я уже думал об этом, похищать – это плохая идея, у меня есть другая. Ты любишь таскаться по барам, потому что любишь, когда тебя там кто–то узнаёт и угощает, – Алексей