Туман над прудом. Елизавета Порфирова

сразу подумал, что это проверка его внимательности: ведь именно об истории завода рассказывал сегодня Аркадий Модестович.

      – Ну, – начал юноша неуверенно, – с него начинался город…

      Профессор кивнул.

      – А что еще? – спросил он.

      Тон его был совсем не суровый, и это заставляло Диму чувствовать какой-то подвох.

      – Ну, – снова начал юноша, – там оружие делали…

      – Оружие делают и сейчас, конечно, – добавил Аркадий Модестович. – Но Вы правы, главное здание уже не функционирует. А слышали ли Вы, что это здание – не просто точка начала отсчета города, но его сердце?

      Дима предпочел промолчать, так как не знал точного ответа на этот странный вопрос. Профессор продолжил, поясняя:

      – Именно с этим местом связано развитие всех важнейших событий в жизни города: здесь была сосредоточена рабочая сила, первые улицы начались отсюда, первый мощеный тротуар и первые электрические огни появились именно здесь. Часы на башне задавали ритм жизни всего поселения. На развитие этого завода было направлено огромное количество ресурсов, в том числе и интеллектуальных. Здесь люди больше всего страдали. Здесь чаще всего находили свое призвание. Отсюда начала свое движение революционная волна, здесь же было организовано контрнаступление и восстание. С вершины этой башни пал символ царской власти. Любите ли Вы историю?

      Профессор так мелодично и выразительно говорил о важности завода, что Дима незаметно для себя самого уплыл с его речью в туманное прошлое и даже позабыл на некоторое время, где находится. Вопрос Аркадия Модестовича резко вернул его к реальности. Молодой человек растерялся и не нашел ничего лучше, как честно ответить:

      – Я больше по программированию…

      Профессор повернул голову и внимательно посмотрел на собеседника темными глазами из-за очков. Затем сказал:

      – Уважительно. Но что же мешает Вам любить и историю тоже?

      – Ну… – Дима не знал, как бы так сказать, чтобы не обидеть профессора. – Мне это не очень интересно.

      – Хм, – задумчиво протянул Аркадий Модестович, снова возвращаясь к созерцанию башни старого завода. – История – часть Вашей жизни. Разве Вам не интересна хоть какая-нибудь часть Вашей жизни?

      Дима задумался. Ему эта мысль показалась не очень правильной, и, чувствуя, что профессор расположен к доброжелательному разговору, он рискнул оспорить сказанное:

      – История – это прошлое, оно нереальное и не связано именно с моей жизнью.

      – Нереальное, – повторил профессор задумчиво, – нереальное… Как же оно может быть нереальным, если происходило в реальности?

      Дима почесал шею, придумывая ответ.

      – Ну… Оно же было раньше. Сейчас его уже нет. Поэтому обсуждать сегодня то, что было в прошлом, не очень… эм… важно.

      – Вы хотели сказать – бесполезно? – уточнил мужчина, и в голосе его послышалась не злость, как ожидал Дима, а какое-то лукавое любопытство.

      – Ну, в общем-то… – неуверенно сказал юноша. – Наверное.

      – А