Хроники Смуты. Юность царицы. Наталия Владимировна Эйльбарт

мне было сюда ехать?»

      Радомир встал и, поклонившись знатной гостье, отломил ветку от росшей у крыльца вишни, молча подошел и протянул ей ее. Панна Марина брезгливо смотрела на его огрубевшие руки, покрытые грязной коростой, и сделала знак Ярке взять подарок.

      – Я знаю, ясная панна, что хочет сказать пан Радек, – радостно воскликнула Ярка. – Все девушки у нас ставят перед Рождеством ветку вишни в воду, коли расцветет она, быть дивчине в наступающем году замужем!

      Она бережно взяла ее и завернула в платок.

      – Вот бесово дело! – пробормотал, перекрестившись, казак Богдан. – Бог так управил, чтобы земле по весне цвести, а тут зимой цветы! Не к добру это!

      С этими словами он вытащил из-под ворота нательный крест с зазубренными по русинскому обычаю концами от сглаза и истово поцеловал его.

      – Едем! – коротко приказала панна Марина, небрежно бросив на землю серебряную монету и похлопывая ногами Звездочку. – Поглядим, чего стоит этот ваш русинский чародей!

      Вернувшись в замок, она велела покоювке поставить ветку в воду, но прошло несколько дней, а цветов все не было.

      Минуло Рождество, и вскоре матушка сказала ей о сватовстве князя Юрия Збаражского:

      – Нужно нам готовиться, дочка, скоро князь приедет познакомиться с тобой, – поглаживая Марину по темным волосам, сказала она ей в день святого Сильвестра.

      – Это тот самый, о котором пан отец говорил, что крестьянских дворов у него больше, чем у короля и который богат, как турецкий султан? – живо откликнулась панна, кокетливо рассматривая себя в зеркало.

      – Твой отец никогда не согласится на меньшее, – улыбаясь своим мыслям, задумчиво произнесла пани Ядвига. – Вы его дети, его кровь, и никто из вас не узнает нужды благодаря его заботам. Цени это, девочка!

      – Я слышала, что у пана Збаражского 27 тысяч дворов, а у нашего пана зятя, Константина Вишневецкого, только семь тысяч, – продолжала рассуждать Марина. – Тогда сестра моя Урсула так позавидует мне, что станет белой от злости!

      – Прекрати же, сердце мое, – устало отвечала ей матушка, – Господь учит нас любви к ближнему, а уж родных братьев и сестер любить нужно вдвойне. И помогать всем, что имеешь… – Скорее бы пан воевода оправился от хвори, уж мы так примем князя Збаражского и отпразднуем вашу помолвку, что и в Кракове об этом услышат! – не без гордости заключила она.

      Тут-то панна Марина вновь вспомнила про вишневую ветку мольфара Радомира и как только матушка удалилась, отдернула шпалеру. За ней стоял цинковый сосуд с веткой, необычно пышно расцветшей розовыми цветами с кроваво-красной сердцевиной.

      – Так значит, князь Юрий! – задумчиво вздохнула воеводянка. – Только бы он был любезен и не слишком стар! И скорее бы приехал за мной!

      Глава 2

      Гость из Литвы

      Вопреки желанию панны Марины, новый год начался для вельможного семейства с визита в замок совсем другого гостя, которого увидела