Беседы с Цесаревичем. Олег Филатов

всего он любил плотницкий топор и всю жизнь говорил, что эти топоры нельзя использовать как попало, то есть плотницким топором, например, нельзя рубить дрова, он тупится и требует особой заточки. Знал он, сколько по времени должны вылежаться и бревна, чтобы их можно было использовать в строительстве. Вообще отца всю жизнь интересовало, как и из каких материалов лучше строить, к тому же в моей памяти остались его рассказы о том, что он мечтал строить дороги, мосты, но, к сожалению, ему не удалось окончить автодорожный институт. Объяснял он это тем, что Родине нужны были учителя, и их, тех, кто учился в автодорожном институте, перевели в пединститут. По поводу его учебы в автодорожном институте обнаружена только фамилия Филатов, причем инициалы не расшифрованы. Это список, в котором расписывались за получение стипендии те, кто обучался на рабфаке. Этот Филатов получал стипендию только за май и июнь месяцы 1933 г., а из его биографии следует, что он учился на рабфаке Тюменского пединститута с 1930 г., который закончил в 1934 г., имеется аттестат, но без номера. По данным Тюменского государственного архива, автодорожный рабфак был открыт в 1932 г. в 4 городах, таких как Шадринск, Курган, Красноуфимск, Стерлитамак. Рабфак в этих городах был закрыт в связи с ликвидацией Уральского автодорожного института, в том числе и в г. Шадринске, в период с 01.06 по 21.07.1933. Имя студента Филатова В. К. также не было обнаружено и в других автодорожных институтах Урала и Сибири. Всего обследовано 6 институтов, техникумов и колледжей. «Как мы ни старались писать на двойки на экзаменах, нас всех приказом зачислили в Тюменский педагогический институт им. Луначарского», – говорил отец. Получается так, что сын бывшего военного, ставшего в силу болезни сапожником, почему-то частично скрывал факты своей биографии. Вряд ли он страдал амнезией и не помнил имена своих родителей и сестер и поэтому не указывал их в своей биографии при поступлении в институт и т. д. в течение всей своей сознательной жизни. Это была продуманная линия поведения грамотного и искушенного в различных отраслях знаний человека. Об этом говорят и имеющиеся в семье документы, в них что-то да отсутствует при наличии общих положенных атрибутов, которые должны были присутствовать в документах того периода, – время ведь было очень суровое. Жизнь в 30-е годы была трудная, только перед самой войной было уже всего в достатке. А когда был студентом, питались по талонам, он рассказывал: «Вот придешь в столовую в институте со своим талоном, дадут тебе суп, глянешь в тарелку, а там крупинка за крупинкой бегает с дубинкой». Так долго нельзя было жить, и он перевелся в 1937 году на заочное обучение. А ему без родственников, без жилья было трудно, но в деревне, где он преподавал в Верх-Бешкильской средней школе, был картофель, летом можно было собирать ягоды, но все равно трудно. Приобрел корову, стал пить молоко, но долго не смог ее держать, продал. Так проходили его ГОДЫ.

      Я вспоминаю. Отец любил слушать радио и всегда был в курсе всех событий. Выписывал большое количество