Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…. Лора Козловская

локонами с вколотыми в них живыми цветами. На мир она смотрела большими серыми глазами, наполненными ясным светом. Женщина была весела, немного кокетлива и озаряла свой образ ровной белозубой улыбкой.

      – Неужели пани Войцеховская?.. – узнал Михаил в женщине мать Станислава.

      – Она! – без доли каких-либо эмоций ответил ему Станислав.

      – Совсем еще молоденькая! – неосознанно улыбаясь, всё смотрел и смотрел на нее Михаил…

      – Этот портрет писали с неё сразу после того, как она родила меня. Отец захотел увековечить её в том возрасте, в котором она подарила ему сына.

      – Да-а-а… как быстро летит время и как быстро мы стареем, – продолжая вглядываться в образ матери Станислава, немного удручённо вздохнул Михаил.

      – О чем это ты, братишка?

      – Видел я твою матушку совсем недавно, в Варшаве, когда шел в гости к барону Ордоновскому.

      – Вот как?.. И что же она тебе поведала?

      – Видел её со стороны… Она шла к экипажу, который ожидал её около ворот особняка. Скажу только одно – всё так же хороша собой, всё так же стройна и всё так же легка ее походка. Но….. уже далека от образа, запечатлённого на этом холсте.

      – Что ж поделать, Михаська, почти тридцать лет прошло с того момента, когда моя матушка, увековечивая себя для потомков, позировала своему портретисту. Да ладно о ней, о матушке моей! – прервал он самого себя. – Ты сейчас, Михаська, снова Ясно Вельможного пана Ордоновского упомянул. Ну? И как же он там, в Варшаве, поживает? Здоров ли?

      – Ты, Станек, что-то сегодня много времени уделяешь разговору о бароне. С чего бы это, не могу понять?

      Ничего не ответив, Станислав пропустил его в двери своей спальни: «Опочивальня моя, Михаська», – улыбнулся он ему.

      К удивлению Михаила, спальня Станислава оказалась оформленной в персидском стиле, с большим количеством ярких цветов и узоров в её декоре.

      Михаил осмотрел комнату, стены которой были драпированы золотой парчой. В простенке между двух окон – большой камин, обрамление которого выложено разноцветной мозаикой. Слева от входа – большой деревянный комод, на котором теснятся всевозможные персидские вещицы: какие-то вазы и вазочки, статуэтки в форме людей, слонов и диковинных птиц… С правой стороны от входа – широкая, с высокими спинками деревянная кровать с балдахином, застланная бордовым атласным покрывалом с золотистыми кистями на четырех его углах. Из той же ткани – балдахин, подхваченный с обеих его сторон витыми шнурами с тяжелыми золотистыми кистями на их концах.

      В изголовье кровати разложены подушки различных форм, различных цветов и размеров, расшитые бисером, цвета которых хорошо сочетаются с персидским ковром ручной работы, лежащим на полу. С обеих сторон кровати – тумбочки с настольными лампами. Рядом с тумбочками высокие напольные канделябры из бронзы. Совершенно очевидно, что свечи, зажжённые в спальне Станислава ночами, привносят в её интерьер неуловимую тайну и добавляют своему хозяину, возлежащему на вольготной кровати, романтичный настрой и усиливают его