Бывшая Ленина. Шамиль Идиатуллин

на самом деле.

      Она выскочила в прихожую, извлекла из рюкзака коробку, осторожно вытянула из нее бумажный кокон, оттуда – вазу и торжественно вернулась на кухню.

      – Вот. Двадцать лет, фарфоровая свадьба. Я понимаю то, что вы не празднуете, но как человек, который, это самое, имеет большие основания радоваться и так далее, – дарю. С благодарностью.

      Саша поставила вазу на стол и принялась объяснять про значение рыбок, про аллегории долгого счастья и про мастера. Папа потрогал блестящий бок вазы, кивнул и сказал:

      – Лучше бы ты на Двадцать третье…

      – Очень красиво, Саш, чудо просто, – поспешно заверила мама. – А я про мастера этого слышала, читала то есть. У него выставка в Сарасовске как раз была, там и купила, да?

      Саша пожала плечами, глядя на папу. Папа поднял и поспешно опустил глаза, вздохнул и занялся аккуратным сбором оранжевого бульона с донышка в ложку.

      – Ладно, я помчалась, в общем, – бодро сообщила Саша.

      Родители выпрямились, болезненно стукнулись взглядами и уставились на Сашу. Она торопливо продолжила:

      – Ксюха ждет, мы договорились, у нее с утра там, это самое, день факультета, и заодно Масленица, с таким опозданием вот, все сразу, девчонок припахали блины печь, Ксюха, дурочка, сама сказала то, что напечет, а на самом деле нет, потому что не умеет, поэтому ко мне: «можно, пожалуйста», ныла, ныла, ну пришлось, короче, так что я сейчас рвану, ей с утра уже надо, я велела все купить, сейчас примчусь, тесто заведем, потом вместе и пойдем на этот день факультета, там программа прямо грандиозная.

      – Так у нас же тоже… – начала мама.

      – Так не торжества же, а я уже поздравила, да?

      – Да, спасибо, очень приятно, – согласилась мама тихо и умоляюще повысила голос: – Переночуй, куда на ночь-то. И электрички не ходят уже.

      – Да тут ехать полчаса максимум, а утром и днем как раз дольше будет.

      – А у нас и ехать не надо, – неожиданно вступил папа. – Чего спешить-то? Сейчас с мамой вместе напечете или мама сама, да, Лена?

      Мама поспешно закивала. Папа продолжил:

      – Ей это без проблем, она ж… Да, а с утра встанешь и рванешь к Ксюшке. Места у нас полно, твоя кровать застелена. А хочешь – можешь к бабушке… Бывшая Ленина твоя теперь, так, Лен?

      Он требовательно посмотрел на маму. Мама на миг поджала губы, с усилием рассмеялась и сказала:

      – Конечно. И ходу тут пять минут, папа отвезет. Пора в наследство вступать.

      – Нет! – выпалила Саша, подумала, что надо бы помягче, но не придумала как, просто повторила чуть тише: – Нет.

      И помотала головой.

      Мама с папой опять переглянулись так, что стало больно. Мама нерешительно уточнила:

      – То есть прямо сейчас уже едешь?

      – Ага, такси же сразу подойдет, да? – Саша открыла приложение в телефоне, несколько раз тюкнула пальцем по экрану и торжествующе констатировала: – Вот, через три минуты, ехать тридцать семь минут, триста сорок рублей, ерунда.

      – Так, –