Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга четвертая. Август. митрополит Омский и Таврический Владимир (Иким)

и мать Феодосия яростно воспротивилась решению сына принять монашество – хотя юноша стремился к этому пути с детских лет и все его склонности явно указывали на то, что ему уготована Господом монашеская стезя. Но мать была уверена, что лучше знает, что именно нужно ее ребенку, – и, чтобы заставить сына отказаться от своей мечты, не останавливалась ни перед чем, даже перед жестокими побоями… Удивительно, но Феодосий при этом вовсе не озлобился на мать – ведь в его душе жила та искренняя христианская любовь, которая и подобает желающему стать монахом: любовь прощающая и жертвенная, но в то же время не переходящая в человекоугодие. Несмотря на все усилия матери, Феодосий не отказался от своего намерения; дождавшись, пока вырастет младший брат, и препоручив ему заботу о матери, юноша тайком покинул родительский дом и отправился в Киев, где и принял постриг, став учеником преподобного Антония Печерского (983–1073). Так любовь и кротость, соединенные с христианским мужеством, дали миру великого подвижника; а что было бы, если бы матери удалось сломить волю сына или если бы сын позволил злобе на несправедливые действия матери возобладать в собственной душе? И то, и другое – прекрасный урок для нас всех, как детей, так и родителей.

      Непонимание родных на пути к монашеству пришлось испытать на себе и другому праведнику, святителю Иоасафу (Горленко), епископу Белгородскому (1705–1754). Отец его был военным, дослужился до чина полковника и, как многие отцы, мечтал о том, что сын пойдет по его стопам. Однако юношу влекла монашеская стезя; он долго не решался открыться родителям, а когда, наконец, поделился с ними своим намерением – получил отказ в родительском благословении. Долго и упорно уговаривали родители своего сына вернуться к военной карьере; как и преподобному Феодосию, будущему святителю пришлось принимать постриг втайне от своей семьи… В конце концов монаху Иоасафу удалось примириться с родными, а его верность избранному пути и желание служить Господу и людям принесли поистине благие плоды. Православным людям Белгорода святитель запомнился как мудрый пастырь, строгий к себе и другим, но в то же время искренне, по-отечески любивший свою паству и заботившийся о ней. Любой страждущий, нуждающийся или несправедливо притесняемый мог рассчитывать на его помощь; после кончины этого милостивого и нестяжательного пастыря в его келье не нашли никакого имущества, кроме рясы да нескольких медных монет…

      Нелегок был путь к подвижничеству и у преподобного Иоанна, затворника Святогорского (1795–1867). Как и святые Феодосий и Иоасаф, Иван Крюков (таково было имя преподобного в миру) с ранних лет мечтал о монашеском пути, но властная мать вынудила его жениться. Иоанну не хватило решимости преподобного Феодосия, чтобы отказаться от навязанного жизненного пути; зато ему хватило стойкости и постоянства, чтобы продолжать бережно хранить свою мечту о монашестве в течение многих лет. В возрасте около сорока лет, уже будучи вдовцом, Иоанн все же выполнил эту мечту: принял постриг